Смерть всегда рядом. Елена Кутузова
что тебе надо знать – с момента представления именно ты за неё отвечаешь. Если со сновидцем что-то случается, спрашивают с его хранителя. Тебе понадобится много сил и еще больше – терпения. Но ты показал себя смиренным человеком, ты справишься.
Крис отвернулся и откинулся на спинку кресла. Ректор не сказал ничего полезного.
Солнце слепило, а темные очки лежали в багаже. Пришлось закрыть глаза. Кондиционер исправно работал, и жары не ощущалось. Как и шума автострады. А значит, это тихое шипение – не шорох колес.
Крис распахнул глаза. Автомобиль свернул с шоссе на неширокую дорогу. Тополя почетным караулом выстроились справа и слева. Они закрыли солнце, вызывая из небытия призраков.
– Криссссшшш, оглянисссшшш…
Не в силах противиться, но и не смея повернуться, он взглянул в зеркало.
Ректор дремал. Его рот приоткрылся, и всхрапы то и дело нарушали тишину, заглушая шепот. Но тот, кто звал, ничуть не боялся священнического сана: справа от викария сидела девушка.
Крис перехватил ее взгляд. В глубине бесцветных глаз родились сполохи огня, жаркого, словно пламя самого Ада.
Крис зажмурился, губы привычно зашептали молитву. Он не смел даже пошевелиться, пока солнце не защекотало веки, и голос водителя нарушил тишину:
– Кажется, нас не ждут.
Двухэтажный домик утопал в зелени. Вдоль дрожки из гранитной крошки росли цветы, но никто не срезал увядшие бутоны. Траву на лужайке явно не косили уже несколько недель, она даже зацвести успела.
Сорняки заполонили альпийскую горку, и только кусты у дома еще держали форму, заданную садовником.
– Abominatio desolationis! – ректор оглядел сад. – Тебе придется все тут в порядок привести, сын мой.
Крис только вздохнул. Но его спутник заволновался:
– Она до сих пор даже в окно не выглянула! Скорее!
Дверь не поддалась. Ректор вытащил ключ:
– Если закрыто на щеколду, будем ломать.
Дверь приоткрылась с протяжным стоном. Из дома пахнуло пылью и чем-то гнилым, словно мясо испортилось. Ректор зажал нос и вошел. Тут же раздался грохот. Крис и водитель кинулись следом.
Темнота и вонь… Крис не смотрел по сторонам, не прислушивался. Ректор почти бежал, натыкаясь на предметы. Странно было видеть его в такой суете. Уронил подставку для обуви, споткнулся, руки взлетели как крылья птицы, внезапно разучившейся летать. Что-то упало сверху, хлопнуло по плечу и осталось лежать на полу… Крис едва успел подхватить растерянного ректора.
– Она наверху… Скорее! – падре Иоанн задыхался, и времени обращать внимание на призраков не осталось.
Пыль покрывала вещи ровным слоем. Кое-где на ней проступали отпечатки рук, уже почти незаметные. Остатки еды гнили на столах и полках, куски пиццы уже даже мух не привлекали. Хлеб, сожранный плесенью… Опарыши в колбасе… Все это воняло так, словно в доме труп разлагался.
Но в комнате запаха не ощущалось. Ветер врывался в окно, створка с давно немытым стеклом качалась под его ударами. Сквозняк поднял клубы пыли и опустил её на кровать.