Проза. Литературный клуб «Добро». Александр Новиков

      Так вот, собрались они как три васнецовских богатыря в городе на Неве, значит; один из них был представителем Средней Азии, второй из Челябинска, а третий, вы не поверите, из Биробиджана.

      На улице февраль, холодно, минус двадцать один. Денег тоже небогато. Куда идти, не знают, сунулись в пару ресторанов. То ли вид у них был слишком интеллигентный, то ли им правду сказали: «Мест нет».

      Стоят, мёрзнут возле третьего, где сказали, что, возможно, пустят, когда места случайно освободятся… Тут азиатский коллега и говорит: «Пойдем ко мне в комнату в общаге, у меня во-о-от такенная дыня есть. И чай, хороший, крепкий чай».

      А челябинец ему отвечает: «Сразу видно, нерусский ты человек, Куаныш! Как же ты людей лечить от алкоголизма будешь, если ты даже не знаешь действие водки на человека?».

      Тут маленький Куаныш засуетился, да так, что даже начал путать падежи и склонения: «Зачем обижаешь. Я водка не знаю, да ее с детства пью! Я всё знаю! Например, после какой кружка пива туалет ходить надо. И армянский коньяк самый лучший коньяк в мире, тоже два раза пил. И знаю, что такое „ёрш, бодун и заполировать“. Практически сторона я знаю лучше всех в районе, только бумажка с курсов нужна…»

      А биробиджанец его по плечу похлопал и говорит: «Да ладно, коллега, успокойся, не сомневаемся мы ни в тебе, ни в твоей дыне. Но выпить-то надо!»

      Челябинец начинает свирепеть и произносить антипартийные лозунги: «Это ж надо, в какой б… ской стране живем! Врачу – интеллигенту негде выпить! Да я бы сейчас весь тракторный завод продал за поллитруху».

      Тут слышим чужой голос из-за спины челябинца: «Пожалуй, тракторный завод не надо, а вот пятнадцать рублей вполне хватит…»

      Челябинец как шарахнется в сторону с криком: «Уйди, глюк!». Тут мы и узрели гномообразного мужичка со слезящимися красными глазками, в стареньком пальтишке и собачей шапке, вежливо вопрошающего будущих наркологов: «Так господа желают выпить или как?»

      Те, в свою очередь, хором размахивают руками, подтверждая, что их желание припасть к истокам жидкой мысли великого Менделеева абсолютно искренне.

      А южный друг широким жестом протягивает двадцатипятирублевую ассигнацию и говорит: «Уважаемый, Вы две принеси, да?»