Белые облака. Роман. Александр Калмыков
кабинке. Она приходила в себя после непривычного для неё вращения, когда приходилось терять ориентировку, где находилась земля, а где небо. От этого, как ей показалось, бесконечного вращения у неё кружилась голова.
– Аннушка, давай мне руку! – стоя рядом с Анной, сказал ей Иван. – Я помогу тебе выбраться из твоей кабинки.
С помощью Ивана Анна выбралась из самолётика и спустилась на землю по ступенькам стремянки.
Иван взял её под руку, и они медленно пошли к ближайшей скамейке, которые находились вблизи под тенистыми деревьями.
– Закружилась твоя головушка! – поглаживая руку Анны, сказал Иван. – Отдохни, милая! Это с непривычки! Я в небе кручусь так подолгу. Особенно много приходиться кувыркаться во время ведения учебного воздушного боя. Чем лучше пилот может кувыркаться в воздухе на своём самолёте, тем больше вероятность того, что он сможет победить противника в бою.
– Я бы не смогла так кружиться, как ты рассказываешь, – ответила Анна, приходя в себя после головокружительного аттракциона. – Значит авиация не для меня! И я правильно сделала выбор своей профессии. Я медик! Крутиться вверх ногами мне не приходится, но порой бывает трудно, когда нужно оперировать больного и операция длится несколько часов. И вместо голубого неба над головой приходится видеть красную кровь, которая течёт из раны во время операции. Не каждый может выдержать и такое напряжение в работе, и кровь, а порой даже смерть человека, которого врачи пытались спасти. У всех профессий своя романтика.
– Ну, как? Ты отдохнула? – участливо спросил Иван.
– Да, мне уже хорошо, – ответила Аня, – но я хочу посидеть здесь рядом с тобой. Мне хорошо, когда ты рядом. Я чувствую себя защищённой и ничего не боюсь. А после этого аттракциона я немного поняла, какая у тебя бывает работа в небе. Ты смелый и мужественный человек! Я думаю, что лётчики, это особенные люди. И ты относишься к этой категории людей.
– Ты права, – ответил Иван. – Лётчики особенные люди. Не каждому дано летать в небе. У нас такая профессия, на которую свысока не посмотришь! А, вот нам, и, в частности, мне, сверху видно всё! Когда я буду летать над городом, то обязательно понаблюдаю, чем ты там занимаешься на земле. А потом, после полёта, расскажу тебе, что ты делала и с кем встречалась.
– Ой, что ты говоришь! – рассмеялась Аня. – Прямо всё увидишь, а потом расскажешь?
– Всё, всё! – утвердительно сказал Иван.
– Ваня, а войны не будет? – неожиданно спросила Анна. – У нас в больнице многие говорят, что скоро начнётся война. Вот и я в Брянск ездила за документами, которые предписывают организацию работы больницы в особых условиях. А, ведь, особые условия, это война! И я боюсь этого!
Иван подпёр подбородок руками и, тяжело вздохнув, молчаливо задумался.
– Что я могу сказать тебе, Анечка, по этому поводу, – через некоторое время ответил Иван. – На границе положение очень серьёзное. Немецкие лётчики нагло нарушают наше воздушное пространство и даже обстреливают