Заплаканные жизни. Триллер. Катрин Мелье
прям её… ни могу! А ты уже бежишь как говориться впереди паровоза, называешь внуков, ну…!? Ой смешной прям ни могу… – смеялась женщина, вороша волосы любимого мужчины, своей маленькой красивой ручкой.
– От те раз, как не дают? От, это да? Нельзя же так, ну молодёжь. Нет голубка моя синеглазая, у нас так не будит, у нас по правильному будит, вот увидишь! Хороший зятёк, правильный свойский мужик, мы с ним на рыбалку будим от вас баб убегать, да с внучатами. Ахаха… о как! Так что не ворчи на меня без дела, ото брать тебя с собой точно не буду и не проси. Ох и мечтатель я у тебя, в пору сказки писать, сам скажу, сам дивлюся. – хохотал будущий дед!
– Мечтатель, мечтатель, поживем увидим. Ну иди поближе, хочу щёчки твои толстые целовать!
Фёдор вспомнил всё это, и глаза его наполнились слезами умиления, так захотелось ему сказать жене ещё хоть раз, что любит её больше жизни, что она и есть его жизнь. Он вдруг повернулся к ней обнял и стал целовать, в нос, в щёки, в шею, в любимые синие глаза!
– Что с тобой дорогой?! Что с тобой? Почему ты плачешь?! Ты меня пугаешь… – ошалелая жена всматривалась в его серое лицо ища ответа. Потом не выдержала схватила любимого за похудевшее лицо своими мягкими ладошками, да расхохоталась, как девчонка, от того, что щекотно и приятно, но она то понимала, что этот смех как защита от всего дурного, нервный, боязливый смех.
– Да чего ты леший, щекотно же! -улыбалась она.
– Да ничего, люблю я тебя! Сильнее всех люблю! – не унимался он.
– И я тебя люблю. Сильнее всех! Чудо ты чудное, диво ты дивное. Поглянь ЧО… на любовь его пробило… ахаахаа, болеешь ведь, а всё туда же, ой романтик, ой… романтик. – смеялась она, отбиваться было бессмысленно, он хоть и болел, но мужик есть мужик, да и соскучилась она об нём, мочи нет, как сильно, соскучилась!
Была великолепная любовная ночь, полная страсти и желания, супруги уснули только под утро, нежно обнявшись как в былые времена. Их тела переплелись, напоминая корни древнего дерева, которые крепко держатся друг за друга. Ближе к рассвету сонная женщина почувствовала, что замерзает, и хотела получше укрыться тёплым одеялом, но муж никак не отпускал её! Зинаида, содрогаясь от страха и холода, долго пыталась освободиться и даже разбудить соню, но он продолжал всё так же крепко прижимать любимую синеглазку к своему озябшему телу, будто пытался согреть или укрыть от беды.
– Дорогой проснись. Ты весь холодный, замерз как, ммм…! Давай накрою говорю, одеялом? Федь! Федя!!! – она подняла на него сонные глаза и закричала от душевной боли и страха!
Её любимое чудо, видимо давно умерло и уже успело окоченеть, да так, что синеглазка оказалась пленницей, в объятиях самой смерти! Смерти, у которой были родные черты! Она, конечно, сразу всё поняла, но никак ни хотела согласиться с этим. Женщина кричала и всматривалась в побелевшие, приоткрытые глаза, которые внимательно наблюдали за происходящим,