Лбюовь. Катя Метелица
или по незнанию, иногда даже – от излишней старательности: кто-то наводит утюгом стрелки на джинсах, кто-то состриг ножницами бахрому с дизайнерского наряда, кто-то вымыл с хлорочкой глиняный китайский заварочный чайник, уничтожил «душу чая», и чайник после этого – только выбросить…
Бытовые преступления – тема не юридической, а, скорее, художественной литературы, но иногда они запросто могут попасть под уголовные статьи: «доведение до самоубийства», или «провокация». Алексей Каренин имел неприятную привычку хрустеть пальцами: не это ли, в частности, привело к гибели бедную Анну Аркадьевну? Я лично сталкивалась со случаями: систематического засовывания шкурок от бананов в щель между стеной и диваном; засовывания туда же ношеных носков; прогрызания в куске сыра нор, наподобие мышиных… Или, вот, как вам такая манера есть яблоко: резать его на кубики сантиметр на сантиметр, а потом тыкать в каждый кубик вилкой? По-моему, за такое впору убить, и суд присяжных, как говорится, тебя оправдает. А еще я, если честно, плохо выношу, когда колбасу и хлеб режут прямо на столешнице. И круги от чашек меня раздражают безмерно.
Я по натуре – бытовой преступник. Любое свое перемещение по жилому пространству я помечаю: мандариновой кожурой, огрызками яблок, флакончиками косметики, бумажками, на которых записаны важные телефоны, и всякой прочей дрянью. Между прочим, когда я обнаруживаю засохшие огрызки в комнатах своих сыновей, я слегка возмущаюсь. Наверное, подсознательно исхожу из того, что наши дети должны быть лучше нас. Или, во всяком случае, – что им как бы меньше дозволено. Обычная история: двойные стандарты, двойная мораль. Мне можно пожирать салат ложкой из миски, а им: «Ты что – не можешь взять себе тарелку?» Тут явно наблюдается двойной стандарт, да. Хотя и собственная неряшливость, если сказать правду, у меня вызывает не особо много умиления. Что хорошего-то? На остатки фруктов слетаются мухи-дрозофилы. Очень нужные записи проваливаются сквозь землю, а бумажки с абсолютно неидентифицируемыми телефонами (22-33-33-22 н/а??!) приводят в ступор. Проблема в том, что я просто ничего не могу с этим поделать. Не могу приучить себя закручивать колпачок на зубной пасте и не оставлять повсюду бесконечные чашки с кофе и чаем в разной степени остывания, иногда уже позавчерашние, подернутые радужной пленочкой. «Твой чай уже льдом покрылся!» – возмущалась, я помню, мама. А муж, вот, терпит. Хотя сам-то считает, что в доме должно быть как в казарме: а) пусто, б) чисто. Терпит – значит любит (см. ЛБЮОВЬ).
Вегетарианство
«Знаешь, почему я до ночи торчу на работе? – доверительно сообщает N. – Не могу дома находиться. Каждые десять минут подхожу к холодильнику, открываю – и смотрю в него, смотрю… Ужасная зависимость от еды. В конторе лучше: кофе растворил, сигарету закурил и свободен».
Сорок лет, метр девяносто рост, мышцы как у носорога.
Зеркальная история: NN, 25 лет, натуральная блондинка, как-то совершенно неожиданно отказывает от дома бойфренду, с которым до этого жила