Берлин взят! (сборник). Коллектив авторов

      Присыпан землёй, он уже не услышал атаки…

      «Орудие к бою!» Снаряд набирает разгон.

      Зенитки лупили по танкам. А что ему – танки?

      «Огонь, батарея! – командовал дед мой, – огонь!»

      Слоновые гусеницы надвигались бесшумно.

      Снаряды закончились. Кровь заливала глаза…

      «Держись, лейтенант – причитала сестричка, –

      ты – умный,

      Ты – выдержишь… Перебинтую, в санчасть

      да – назад…»

      Назад Алексей (артиллерия не умирает!)

      Добрался на барже, по Волге застывшей. Кто жив?..

      «Прими пополнение, рота переднего края!»

      «Ну, Зевс, с возвращением! Рад о тебе доложить!» –

      Земляк захлебнулся махорочным кашлем –

      он в лёжку,

      На туберкулёзную койку с концами ушёл…

      Прицельно ведёт артобстрел «громовержец»

      Алёшка,

      Крушит оборону противника в пыль, в порошок.

      Под гильзовой лампой коптятся блиндажные

      строчки:

      «…А с Дона дают жизни наши! Анюта, поверь,

      Не выдержит Паулюс… Как дорогие сыночки?

      Ты их береги, передай – папка бьётся как зверь!..»

      И вновь молодой лейтенант, преисполненный

      гнева,

      Командует: «К бою!» Сгорают «слоны» за спиной,

      Осколками вздыблен передний! А справа и слева

      Орут миномёты, контуженные тишиной…

      Что скажешь, дедуля: мир – неблагодарен, спасён –

      ный!

      В Европе твердят, что мы «пили с медведями

      чай»…

      Что, Зевс – «громовержец», историк-античник

      Аксёнов,

      Герой Сталинграда?!. Не надобно, не отвечай!

      Вязёмы… С утра отгремела шрапнель,

      А ночью – затишье и вой…

      Снарядом убитая, старая ель

      Окоп заслонила собой.

      А вяз долговязый присыпан снежком.

      Под ним… Но не будем о нём!

      Знай, горе-злосчастье приходит тишком,

      Войной необъявленной, сном

      Тяжёлым, что тянется строчкой по швам,

      Ведь на окончанье – запрет…

      Откуда-то свыше волкам и волхвам

      Спускается искренний бред!

      Внимательны звёзды в окопах ночных.

      И строчки обрывом дрожит,

      Пульсируя, то, что осталось от них,

      Погибших, наверное, жизнь?

      Возможно, душа отлетает, клубясь –

      Невыживший дышит боец?

      А тёплою кровью питается вяз

      И впитывает свинец…

      А мир опрокинут. А раны – горят

      Мгновенным обрывком письма…

      И вяз этот будет как чёртов снаряд –

      Чудовищной