Нищий, вор. Ночной портье. Ирвин Шоу
гавань. А то и в другую страну. В Италию, Испанию или еще куда-нибудь. Может, даже в Пирей, это в Греции… Люди суеверны, когда дело касается судна.
– Кролик, – сказал Рудольф, – вы только не сердитесь, но я хочу поговорить с вами вот о чем. Кто-нибудь должен постоянно находиться на судне, пока оно не продано…
– Конечно.
– И этому человеку надо платить, так?
– Да, – нехотя согласился Дуайер.
– Сколько обычно платят в таком случае?
– Это зависит, – уклончиво ответил Дуайер, – от порученной работы, от квалификации человека и тому подобного.
– Ну, например, сколько бы получали вы, если б были на другом судне?
– Видите ли, если бы меня наняли раньше – сейчас уже все команды укомплектованы, – мне бы платили, наверное, долларов пятьсот в месяц.
– Отлично, – обрадовался Рудольф. – Вы будете получать пятьсот долларов в месяц.
– Я на это не напрашивался, – посуровел Дуайер.
– Я знаю, что не напрашивались. Но получать будете.
– Только помните, что я не напрашивался. – Дуайер протянул руку, и Рудольф пожал ее – Жаль, – добавил Дуайер, – что Тому не узнать, как вы заботитесь о нас с Кейт, о парне и о «Клотильде».
– Я на такой комплимент тоже не напрашивался, – улыбнулся Рудольф.
– На борту, кажется, еще осталось немного виски, – намекнул Дуайер.
– Давайте выпьем, – согласился Рудольф.
– Пить виски меня научила ваша сестра, миссис Берк… Гретхен… – сказал Дуайер, когда они перешли на корму. – Она вам не рассказывала?
– Нет. Она держит ваш роман в тайне.
Но, заметив, что Дуайер не улыбнулся, он больше ни слова не сказал про Гретхен.
Они зашли в рулевую рубку и выпили теплого виски. Дуайер извинился за отсутствие льда.
Перед уходом Рудольф сказал:
– Если мы не встретимся раньше, значит, я увижу вас в аэропорту, когда будет улетать Уэсли. Не забыли?
– У меня все записано, – ответил Дуайер. – Я соберу его вещи и привезу их с собой. – Он помолчал, кашлянул. – У него целая папка фотографий. Снимки яхты, портов, куда мы заходили, фотографии его и отца, мои и Кейт… Разные снимки. Их тоже положить вместе с его вещами? – Он поднес стакан к губам и, закрыв глаза, выпил с таким видом, словно это ему ничего не стоило.
– Положите, – ответил Рудольф. – Воспоминания причиняют боль, но они необходимы.
– Хотите еще выпить?
– Нет, благодарю, – отозвался Рудольф. – Я еще не обедал. Может, пообедаем вместе?
– Спасибо, Руди, – покачал головой Дуайер, – но я уже ел. – «У Дуайера своя норма, – понял Рудольф. – Он позволяет себе принять одно одолжение в день. Не больше».
Дуайер аккуратно вытер тряпкой оставшиеся на столе от стаканов мокрые круги и отправился на нос драить медь. А Рудольф сошел с «Клотильды» на берег.
Зарегистрировавшись в новом отеле, Рудольф пообедал на террасе с видом на долину, словно сошедшую