Лето второго шанса. Морган Мэтсон
отметил отец. Он любил каламбуры, а я была единственной, кто терпел их и пытался отвечать ему в том же духе.
– Просто… – он взглянул на экран и покачал головой, – хочу разобраться. Похоже, это может стать моим наследием.
Я кивнула, разглядывая царапины на деревянном столе и совершенно не понимая, как на это реагировать. Все мы знали, что происходит с отцом, но со дня моего рождения ни разу не говорили об этом, и я понятия не имела, что сказать.
– Да, – тихо сказал отец, помолчав, – но вернемся к делу, – и снова стал печатать. Я собиралась уйти и заняться распаковыванием продуктов, но мне вдруг показалось неправильным оставить его работать в одиночестве над последним делом. И потому в тишине, нарушаемой только щелчками по клавиатуре, я осталась сидеть рядом с ним до тех пор, пока не послышалось шуршание шин по гравию и мама не позвала нас ужинать.
Ванная комната действительно оказалась маленькой для троих.
Это стало вполне очевидно, когда мы все одновременно начали готовиться ко сну – Уоррен называл это вечерними омовениями.
– Ты не оставила мне места, – отодвинув локтем Джелси, я протиснулась к навесному шкафчику. Сестра чистила зубы настолько медленно, что это довело бы до белого каления кого угодно. В шкафу лежали средства для ухода за контактными линзами Уоррена, коробочки для зубных скобок Джелси, бальзамы для губ и много тюбиков зубной пасты.
– Раньше надо было прийти, – заметил Уоррен, заслоняя собой весь дверной проем, отчего и так тесное помещение ванной выглядело еще меньше. – Побыстрей можно? – спросил он Джелси, которая в ответ лишь улыбнулась ему перепачканными пастой губами и продолжила водить по зубам щеткой еще медленней.
– Не думала, что придется отвоевывать себе место в шкафчике, – я сердито отодвинула коробки с контактными линзами брата в сторону, чтобы поставить лосьон для лица и жидкость для снятия макияжа.
Джелси наконец закончила чистить зубы, сполоснула зубную щетку и аккуратно положила ее на место.
– Можешь держать свое барахло здесь, если хочешь, – она пожала плечами и отодвинула полосатую зеленую занавеску для душа, которая висела здесь с незапамятных времен, и указала на угловую полку. – Места тут точно… – Джелси умолкла и вдруг завизжала.
Через секунду я поняла, почему: в углу сидел огромный паук, похожий на сенокосца, который на самом деле был довольно безобидным. Но обнаружить в ванной паука размером с мою голову все равно было неприятно. Я сделала шаг назад и столкнулась с Уорреном, который тоже отступал, пытаясь освободить мне дорогу.
– Папа! – завизжала Джелси, бросаясь к двери.
Через некоторое время пришел отец, а за ним – мама, и мы втроем столпились у двери. Я не спускала глаз с паука на случай, если бы он решил удрать.
– Паук, – Уоррен указал на поддон для душа, – Pholcidae[4]. – Отец кивнул и шагнул в ванную.
– Ты его убьешь? – спросила Джелси, прятавшаяся за мамой, что, на мой взгляд, выглядело несколько театрально.
– Нет, –
Латинское название пауков-сенокосцев, или пауков-долгоножек.