Мужская жизнь. Евгений Шишкин
день.
– Мой сын влип в дурную компанию. Боюсь, что его пасут какие-то гниды.
– Наркотики – статья тяжёлая. Твоего парня надо спасать.
Я рассказал Шарову о загадочном поведении сына, о его знакомых, о «жигулёнке», на котором ехал Толик.
Шаров курил сигарету. Курил он красиво. Я смотрел на него и даже немного любовался. Теперь это был не капитанишка в ободранном кабинете, который после работы шёл в кабак на халяву. Теперь передо мной сидел прагматичный, расчётливый полицейский старшего офицерского чина. Правда, левыми деньгами и подарками Шаров не брезговал, но цели разбогатеть он не ставил, сомнительные подношения сразу отвергал; от моих подарков он не отказывался, надеялся, что не предам его. Но вообще-то он как-то холодно относился к деньгам. Если они ему были нужны, он их доставал, а деньги ради денег – это было для него чем-то вроде паскудства. Он и сотрудников тут же увольнял, если замечал за ними шкурничество. Сейчас Шаров молчал. Я кончил свой рассказ и ждал.
– Много лет назад, я тогда лейтёхой был, дураком, первые дела только вёл… Словом, паренька я одного посадил. Васей звали. Никак простить себе не могу. Его друзья подставили… Отнеси, мол, посылочку – заработаешь. Потом ещё, потом ещё… А когда пацан расчухал, что стал наркокурьером, возмутился. А те ему: если вякнешь – сядешь. Сдали в конце концов. Я мог ему помочь, но… То ли ума не хватило, то ли тщеславие сопливое – раскрыл, мол, целую цепь. Словом, парнишке дали три года. На зоне какие-то скоты его снова подставили, его изнасиловали… Он повесился.
– В чём мораль? – спросил я.
– Жить тяжело. Грехов много. Надо бы хоть в церковь ходить… Да всё как-то не получается… Твоего Толика я криминалу не отдам! – вдруг резко сказал Шаров. (С сыном он был шапошно знаком, даже как-то раз играл с ним в шахматы.) – Ты сказал, что он ехал на раздолбанных «жигулях». Номер помнишь?
Я назвал номер.
– Заходи завтра, Валентин. Я пробью, чья машина. И вообще что-нибудь придумаем. Таблетки подержи у себя. Экспертизу надо сделать…
Глава 8
День сломался, планы – насмарку. Ох, уж эти неожиданные вводные! Задумаешь одно, а делаешь другое. Так и по всей жизни получалось. Мечты в одну сторону, реальность – в другую. А ведь день начинался так бодро, с весеннего эликсира, мажорного настроения: впереди поездка в Одессу, отпуск, даже что-то лирически-любовное, ведь в Одессе жила Лада… А тут один внезапный удар, второй – удар, третий… Третий будет сейчас.
Моим соседом по таунхаусу был приятель Галковского, чиновник из администрации Соловьёв, через него мне тоже приходилось проворачивать некоторые делишки, связанные со строительными подрядами. Теперь мне придётся признаться Соловьёву во встрече с Галковским в полиции и в том, что я ничего о нём скрывать не буду: пусть тонет… Но ведь Соловьёв был с Галковским в одной лодке. Тьфу ты, чёрт! Одно тянет за собой другое. Это как сантехнику ремонтировать. Вроде бы только прокладку сменить в смесителе. Раскрутил – оказалось, надо менять и весь смеситель, и даже все трубы надо менять…
Вроде бы Достоевский