Мэллори. Джеймс Хедли Чейз
меня жаловаться» – и не спеша уходил, засунув руки в карманы, надвинув шляпу на глаза, насмешливо улыбаясь.
«Половину сразу, половину после окончания работы…» Такого рода доходы позволяли ему недурно жить. И, слушая Ренли, он думал, почему бы и этому предложению не разделить участь предыдущих.
Только предложение, которое ему сейчас делали, не было похоже на предыдущие. И эти трое не были похожи на тех, кто прибегал к его услугам раньше.
Ренли обратился к Жанне:
– Думаю, лучше мне продолжить одному. Но если хочешь остаться…
Девушка вышла, даже не взглянув на Корридона, и тот, к своему удивлению, почувствовал, что комната с ее уходом опустела.
Ренли достал из шкафа бутылку виски и два стакана.
– Немного рановато, но тем не менее выпьем.
Он плеснул в стаканы и протянул один Корридону.
– Когда Жанны нет, я могу говорить свободно. В сущности, эта история выглядит бредовой… За ваше здоровье, – добавил он, поднимая стакан.
Корридон кивнул и сделал глоток. Если удастся вытащить из Ренли пятьсот фунтов, можно будет оплатить операцию для Эффи… У него потеплело на душе при мысли о том, как она обрадуется. Надо хорошо сыграть свою роль, и тогда есть шанс выйти из этой комнаты с деньгами в кармане.
– Да, необычная история, будто из книги, – задумчиво повторил Ренли. – Трудно представить себе, что она произошла в действительности. Между тем… Вам не показалось, что Жанна немного странная?
– Вы все такие, – холодно ответил Корридон. – Забавная троица. Секретное общество, что ли?
– Что-то в этом роде, – улыбнулся Ренли. – Вы отлично поймете нас – сами прошли через это. Потому мы и решили обратиться к вам. Знаем, вы нас не выдадите, даже если не согласитесь помочь.
– Не выдам, – подтвердил Корридон. – Но вовсе не обязательно приму вашу работу. Ближе к делу.
– Конечно. – Ренли помолчал немного, потом продолжил: – Мы трое – это все, что осталось от небольшой группы людей, которые участвовали во французском Сопротивлении. Вначале нас было девять: два француза – Пьер Гурвиль и Жорж, две француженки – Жанна и Шарлотта, два поляка – Ян и Любиш, и трое англичан – Гаррис, Мэллори и я.
– Понятно, – буркнул Корридон.
Такие небольшие группки были ему хорошо знакомы. Во время войны он часто по долгу службы имел дело с горстками патриотов, действующих самостоятельно и почти фанатично.
– В основном мы пускали под откос поезда, – рассказывал Ренли. – Нам постоянно приходилось менять места, прятаться днем и выходить на операции по ночам. Мы проделывали чертовски сложную и трудную работу.
Его единственный глаз зажегся лихорадочным блеском.
– Нашим командиром был Пьер Гурвиль, человек необычайно отважный и сообразительный. Замечательный человек… Я не стану утруждать вас мелочами. Скажу только, что ради него мы были готовы на все, а без него ничего не смогли бы сделать. Он отлично разбирался в людях, знал, кому что поручить