Шагатели. Константин Шабалдин
Я не получаю «Шахматный вестник» с новыми этюдами, я не решаю задачи, я тупею! У меня сенсорное голодание. Ты хоть знаешь, что это такое?
Климакс у тебя, ведьма, подумала Аня и сказала:
– Дедушка приболел, ари Люба.
– Так что?! Из-за старого паралитика я должна травиться консервами из Дара Колеса? Мне необходимо нормальное питание, я готовлюсь к чемпионату. Мне нужна свежая рыба и фрукты. Если твой дед больше не может снабжать нас, как раньше, пусть подаёт в отставку, Спицы пришлют нового шагателя. Во имя Колеса!
– Во имя Обода Его! – откликнулась Аня и жалобно продолжила: – Ари Люба. Дедушке нужны лекарства. Не могли бы вы одолжить нам немного денег?
– Какая дерзость! – завопила арка. – Эти лебы совсем обнаглели, скоро на наших колясках ездить начнут. Слушай, деточка. Если твой дед сегодня же не отправится на Главную Станцию, я не знаю, что сделаю!!!
Если никто не отправится на Главную Станцию, то и ты, и Малинниковы скоро и сами начнёте с голода подыхать, подумала Аня. Деньги кончатся, жратва кончится, а на Главной Станции и месяц, и два, и полгода никто не хватится, что старый Паркинсон давно не захаживал. Может, он стал из Автопарка товары носить. Хоть и дальше, зато дешевле. А картошки с огорода Малинниковых, может, на неделю хватит, не больше.
Любовь Петровна продолжала орать, а Аня медленно встала, скинула высокие сапожки и подняла длинную юбку выше колен, обнажая ноги. Не сильно мускулистые, как у бывалых шагателей, но и не рахитичные, с атрофированными ступнями. Арка захлопала глазами, заткнулась и только шлёпала по инерции губами.
– Ари Люба, я ваш новый шагатель. Давайте деньги, я схожу на Главную Станцию и принесу вам письма, журнал и продукты. Только давайте сразу и предоплату, и расчёт.
Поражённая Любовь Петровна молча вытянула из лифчика несколько купюр и подала Ане. Девушка взяла деньги, уселась в кресло, потом усмехнулась, встала, натянула сапоги и пошла неуверенной походкой прямо к терминалу Дара Колеса, расположенному неподалёку. Засунув деньги в щель приёмника, набрала на табло комбинацию цифр. В лоток посыпались консервы, конфеты, пачка сухарей и упаковка чая. Она бережно перегрузила всё в корзинку и поспешила домой. Надо было успеть сбежать до того, как проснётся дед.
А Любовь Петровна смотрела ей вслед и почему-то плакала.
Дождавшись сумерек, Башмак прокрался к изолятору и, присев под зарешечённым окошком, позвал:
– Тапок! Эй, Тапок!
– Кто здесь? – раздался хриплый голос.
– Это я, Башмак.
– А, Башмачок. – Слышно было, что Тапок улыбнулся. – Навестить пришёл?
– Ага, навестить, – зло ответил Башмак. – Ты скажи мне, ты что такое отчебучил, что Спицы тебя казнить решили?
– Всё-таки казнят? – прохрипел Тапок. – Ах суки! Я думал, всё же обойдётся…
– А вот не обошлось.
– Жаль.
– Жаль.
Они молчали, каждый думая о своём.
– Я за Обод Колеса хотел уйти, – наконец произнёс Тапок.
– Что?! –