Легенда о Пиросмани. Валериан Маркаров
она в то же время зорко следила за тем, какое впечатление производит не столько на непослушное дитя, сколько на соседей, и, в зависимости от этого, то сгущала краски, то смягчала их.
Но озорной Витик давно смекнул, что не нуждается в её благоволении. Точно зная, где в доме хранятся бутылки, он, схватил из своими пухлыми руками в охапку, и, гремя стеклом и очертя голову, бежал менять их на сладкую кукурузу, чтобы поделиться вкусными шарами с другими мальчишками. Иначе его, толстяка, не брали в игру.
А порой в этот шумный двор захаживал старик. Звали его Шалико и был он потомственным шарманщиком. Переступив за кованую дверь, он располагался под акацией и заводил свою «кормилицу» – музыкальный ящик. Первыми на звуки шарманки бежали любопытные дети. Пока Шалико крутил свой старый надтреснутый агрегат и скрипучим голосом пел подряд две песни о несчастной любви, с верхних ярусов, привязанные на веревках, опускались булки, рогалики и конфеты. А тонкая душой мадам Тер-Акопова всегда спускалась вниз, в нарядном платье и на каблучках, и уважительно опускала ему в фуражку мелочь. Собрав «урожай», мужчина накрывал шарманку старым чехлом из синего холста, взваливал на спину и тяжёлым шагом шёл дальше…
Однажды тётушки Калантаровы повели детей на прогулку на Михайловскую улицу, в парк, носивший какое-то странное название «Муштаид». Тётушка объяснила, что некий выходец из Персии по имени Ага-Мирфетах Муштаид получил эту территорию от властей и построил здесь дом. И была у него наложница, грузинская красавица по имени Нино. Он купил её на невольничьем рынке в Константинополе, влюбился в неё и женился на ней. После возвращения в Грузию Нино заболела и умерла. Муштаид сильно скорбел по ней и похоронил её тело рядом с домом, а вокруг могилы посадил много роскошных розовых кустов и реликтовых деревьев, которые и стали фундаментом для этого парка.
В этом «Гульбищном саду для тифлисцев» царила обстановка праздника: продавали ситро и сладкую вату. А на одной из аллей усатый старик с перекинутым за сгорбленной спиной ящиком кричал зазывным голосом на тифлисском диалекте:
– Аба, пломбир в стака-анчике, цхел-цхели шоколадни маро-ожниии!
Нико ещё не знал вкуса мороженого, и тётушки, что сопровождали детей на этой прогулке, решили устроить им праздник.
– Аба, свежиии, гариачиии, маро-ожниии! На разреез!
Тётушки переглянулись, заулыбались, и одна из них, остановив мороженщика, попросила показать, какое такое у него мороженное «на разрез»?
– Сначала купи, а патом я тэбэ пакажу, барышня! – ответил тот, вытирая пот со лба.
Тифлисец рассуждает как? Сначала поверим, потом проверим! Не оттого ли люди живут здесь весело, легко и долго…
Когда мороженщик получил деньги, то взял нож, воткнул его в один из стаканчиков, и спросил:
– Папалам резат? – его глаза плутовски созерцали красивую барышню, которая, конечно же, никогда бы не согласилась, чтобы её стаканчик с мороженым был изуродован ножом.
Но даже изумительный вкус мороженого, быстро тающего и превращающегося