За пять минут до. Николай Бахрошин
бы сценарий классический – соображали мужики на троих, не хватило, решили добавить за счет случайного прохожего. А тут – я. И они…
– И часы не забудь, у него часы дорогие, – деловито напомнил кто-то.
«А про часы они откуда знают? Про часы они просто не могут знать! Вряд ли местная алкашня с ходу отличит дорогую Швейцарию от китайских аналогов».
Прокол. Оговорка. Или – не стесняются…
«Все-таки будут бить или убивать?» – успел я подумать.
Потом меня толкнули в плечо. Я ожидал, качнулся в сторону, и толчок получился смазанным. От второго удара – ногой в лицо – тоже увернулся. Высокие удары ногами – это красиво, но медленно. Растяжка, впрочем, у ребят хорошая. Не алкашня. Хуже…
В этот момент в голове взорвалось. Красные мухи еще плавали перед глазами, когда я начал понимать, что лежу на земле, сбитый сильным ударом. И едва дышу, больно приложившись спиной к рассыпанной арматуре. А эти, плечистые, совсем рядом. Не торопятся. Уверены.
«Что-то я расслабился последнее время… Так бить или убивать?!»
Долю мгновения, может, десятую часть секунды, я колебался – мягкость востока или жесткость севера? Злость сама выбрала. Пальцы сомкнулись на железном пруте, но это уже не прут, не приржавевшая арматура, это была рукоять меча, почему-то лишенная ременной оплетки. И я – больше не я, Альберт Обрезков, сорока лет, рекламный журналист из Москвы. Я – Индульф Торгвенсон по прозвищу Синезубый! Ярл и воин, морской бродяга, знаменитый викинг земли Свитьод, будущей Швеции…
И пусть меня сбили на землю при первой схватке, пусть врагов трое против одного! Но я жив, и рука держит меч! И значит, им предстоит умереть, этим трусливым псам, что боятся схватиться один на один с прославленным воином!
«Один, Бог Ратей, ты видишь мою отвагу?!»
Думаю, они не поняли моего клича. Не могли понять, этот древний язык не звучал на Земле уже сотни лет. Но испугались от неожиданности. Отпрянули.
«Что, псы?! Ловили лисицу, а поймали свирепого бера-медведя?!» – весело оскалился ярл. А руки и ноги воина уже двигались привычно и быстро. Вскочил, увернулся, удар, защита, еще удар…
А почему не упала на землю отрубленная рука? Почему она просто хрустнула, как ветка под тяжестью? Меч не наточен?
Ладно, потом…
А что это за две палки с цепочкой враг крутит в руках? Или малый рехнулся от страха, решив изобразить из себя базарного плясуна?!
На всякий случай ярл сделал движение-обманку и, перекрутившись, отрубил странные палки вместе с кистью руки. Правда, кисть опять не отлетела в сторону, просто брызнула кровью.
Истошные вопли врага – услада для ушей воина! Ярл снова прокричал воинственный клич, с удовольствием втягивая ноздрями терпкий дух крови. Потому что сражаться и умирать надо весело, боги-ассы приветствуют радость битвы!
Только что такое творится с мечом – не рубит! Заколдовали тролли, стараясь превратить его в обычную палку?!
Ладно, потом…
Уход. Удар. Пусть меч-палка дробит, а не рубит, но враги