Защита гражданских прав: избранные аспекты. Коллектив авторов
под чужим именем ничем не отличаются от действий представителя, поскольку и в том, и в другом случае совершающий сделку дает контрагенту понять, что сделка должна вступить в силу для названного при ее совершении носителя имени[152]. Но это утверждение ошибочно. При действиях под чужим именем не соблюдается принцип открытости представительства (Offenheitsgrundsatz), который предполагает, что представитель не только называет имя того, кого должно коснуться правовое последствие его сделки, но и указывает, что сам не является носителем этого имени[153]. В противоположность контрагенту по сделке, совершаемой от чужого имени, который сознает, что имеет дело с представителем, контрагент по сделке, совершаемой под чужим именем, считает, что ее правовое последствие наступит для взаимодействующего с ним лица. Отсюда видно, что действия под чужим именем не являются действиями от чужого имени.
IV. Тот, кто совершает сделку, обычно заинтересован в том, чтобы его кредитором или должником стало известное ему по имени и обладающее определенными качествами лицо. Так, например, А желает продать Б вещь в кредит или получить от него вексель, потому что Б имеет репутацию надежного делового партнера. Принимая во внимание этот интерес, абз. 1 п. 4 ст. 19 ГК РФ запрещает гражданам приобретать права и обязываться под чужим именем. Ближайший вопрос, который теперь возникает, состоит в том, может ли сделка, совершенная под чужим именем, вступить в силу для совершившего ее лица или носителя имени?
По мнению A. Pagel’я, сделка действующего под чужим именем, содержит в себе логическое противоречие, так как, выступая по отношению к контрагенту в качестве изъявляющего волю к сделке и при этом называя себя именем другого лица, он тем самым отрицает не только свою идентичность со своим собственным «я», но и идентичность этого лица с его собственным «я», в силу чего эта сделка не может породить соответствующее ее содержанию правовое последствие, т. е. является ничтожной сделкой[154]. Однако выступление лица в качестве изъявляющего волю к сделке, которое сопровождается указанием чужого имени, создавая неопределенность относительно того, желает ли это лицо вызвать правовое последствие для себя или для носителя имени, не вынуждает к выводу о ничтожности этой сделки.
Неопределенность волеизъявления действующего под чужим именем относительно субъекта прав и обязанностей, на приобретение которых направлено это волеизъявление, устраняется через предписание абз. 1 п. 4 ст. 19 ГК РФ. Так как в случае вступления сделки, совершенной под чужим именем, в силу носитель имени приобрел бы права и стал обязанным не под чужим, а под своим именем, то именно он, а не действующий считается стороной этой сделки. Такое решение вопроса соответствует интересам контрагента лица, действующего под чужим именем, и носителя имени при применении к сделке по аналогии предписаний о представительстве: если она совершается в пределах полномочия, то сразу же вступает в силу для носителя имени (абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ), а если – без полномочия, то он может вызвать для себя ее действие
«Действия под чужим именем не соответствуют принципу открытости, так как путем использования чужого имени здесь как раз и скрывается, что вместо носителя имени… действует кто-то другой» (