Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?. Мария Аксенова
жизни умер, горько его оплакивал. Батюшков даже завещал, чтобы его похоронили возле Модеста в Спасо-При-луцком монастыре, что и было со временем исполнено. Константин Николаевич много читал, иногда принимался рисовать, вырезал из бумаги фигурки птиц и зверей, раскрашивал их в неестественные цвета и приклеивал кусочки золотистой или серебристой фольги…
Но с началом в 1853 году Крымской войны в состоянии больного произошли изменения. Даже пошли слухи о его выздоровлении. Апатия исчезла. Константин Николаевич выписал русские и иностранные газеты, следил по карте за ходом военных действий, втыкая разноцветные флажки. Однако есть свидетельства, что в этой активности проявилась ещё одна грань безумия больного. Батюшков считал, что только он сможет разрешить «восточный вопрос» и положить конец притеснениям турками христиан, что стало формальным поводом к началу войны.
В Вологде он почти не писал стихов – известно только три произведения. Одно из них – самое знаменитое, «Подражание Горацию», – написано по просьбе племянницы Елены. Стихотворение напоминает по содержанию «Памятник» Пушкина и аналогичные стихи Державина и Горация.
Я памятник воздвиг огромный и чудесный.
Прославя вас в стихах:
не знает смерти он.
Как образ милый, добрый
и прелестный
(Ив том порукою наш друг
Наполеон)…
Последние строчки фрагмента красноречиво свидетельствуют о душевном состоянии Батюшкова.
Наибольшие споры среди литературоведов вызывает стихотворение «Изречение Мельхиседека», написанное мелом на куске чёрного сланца. Стихотворение было найдено только после смерти поэта. Очевидно, что этому стихотворению он придавал особое значение, тщательно храня его и никому не показывая.
Ты знаешь, что изрек,
Прощаясь с жизнею, седой Мельхиседек?
Рабом родился человек,
Рабом в могилу ляжет.
И смерть ему едва ли скажет,
Зачем он шёл долиной чудных слез.
Страдал, рыдал, терпел, исчез.
Константина Бытюшкова не стало в 1855 году – он умер от «тифозной горячки».
Тот, кто ускорил будущее
К плеяде поэтов-дипломатов принадлежал и Дмитрий Владимирович Веневитинов (1805–1827). Он служил в архиве Коллегии иностранных дел и в азиатском департаменте Министерства иностранных дел России – то есть был в числе тех, кого библиофил, друг Пушкина Сергей Соболевский иронично окрестил «архивны юноши», а Пушкин увековечил это прозвище в «Евгении Онегине».
Выпускник Московского университета Дмитрий Веневитинов был блестящим поэтом. Современники прочили ему славу Пушкина. Впрочем, были и те, кто, в такой же мере, считали его гениальным философом. Дмитрий Владимирович был одним из организаторов московского «Общества любомудрия» – так буквально переводится греческое слово «философия». Целью этого кружка было просвещение России, освобождение