Космияне. Часть 1. Владимир Науменко
Метагалактики существуют космияне, типа меня, которые осознают трагизм наступающей эпохи во взаимоотношениях между Землёй и Космосом. Мы чувствуем так же, как и люди. Бесконечно враждуя друг с другом, земляне могут нанести неизмеримо больший ущерб нравственным устоям жителей космоса, нежели они нанесут себе подобным. Пока для нас ещё не пришло время расплачиваться за аморальные поступки землян. Надо как можно быстрее повернуть события, разворачивающиеся вразрез с интеллектом космиян и чреватые вселенской катастрофой, – в русло космической стабильности. Но как это предпринять с наименьшим риском для себя?» – размышляя, таким образом, космиянин остановился у статуи. Бесформенная глыба мрамора покоилась на месте. На душе старика было гадко. И тут Тхару-Чандро озарила безумная идея, которая поспешила облечься в очертания хитроумного плана, так как его опасения требовали от него решимости действовать. Дальше, туманным взглядом осматривая панораму звёздного неба, он углубился в тёплые воспоминания о прадеде, в его удивительные рассказы о планете, подёрнутой голубой дымкой атмосферы. Земля не могла оставить его равнодушным.
«Самым большим доказательством разума в космосе является то, что никто не хочет вступать с землянами в контакт. Как любящий потомок, я должен предотвратить катастрофу моей далёкой Праматери, живущей в кругу остальных восьми планет». – Мысли Тхары-Чандро уносились далеко за пределы родной планеты.
***
В аудиториях ИКИ проходили лекции, семинары, научная жизнь накапливала у студентов новизной знаний, а у некоторых из них уже шла подготовка к экзаменам. Всё, может быть, шло бы и дальше своим чередом, пусть и в надоедливо серых тонах, но в один прохладный день, частый для местного климата, на ступеньках института появилась девушка, чьё присутствие сыграло роль детонатора общественного спокойствия. Студенты, сразу приметившие в своей среде несловоохотливую незнакомку, стали докучать ей расспросами, стараясь войти к ней в доверие. Незнакомка, воспитанная в строгих традициях, не удосужилась уделить ожидаемого внимания кому-либо из тех студентов, которые, забыв все рамки приличий, нагло навязывались ей в попутчики, по дороге неся всякий несусветный вздор, слушать его она не изъявляла большого желания. Странная молчаливость, как это не злило ветреных студентов-ловеласов, сопровождала её повсюду. Сайфур и бровью не повела. И вскоре от неё отстали самые прилипчивые ухажёры. Собственно говоря, в данную минуту ей было не до них. Пройдя с замиранием сердца длинную вереницу научных кабинетов, она тихонько постучала в нужную для себя дверь.
– Да, да! – на стук отозвался грубый голос мужчины – Войдите, дверь не заперта, открыта.
Толкнув массивную дверь, девушка отступила назад. Эта комната не была кафедрой, как она поначалу подумала, она попала в рабочий кабинет преподавателя, к тому же обставленный