Лодочник и Кама Сутра. Алексей Владимирович Баев
спокойно в кабину, я твои вещи сам занесу. Пора б нам уже к месту старта выдвигаться.
Петрович перехватил у машиниста сумку и громко скомандовал:
– Давай, мужики, загружайся!
Подумал пару секунд и добавил:
– Слышь, мужики? Машинист у нас новый. Зовут – Андрей, фамилия – Лодочник. Ясно? Прошу любить и жаловать.
– Я убью тебя, лодочник! – донесся веселый громкий возглас.
Все засмеялись, но Петрович жестом призвал к тишине.
– Ты, Куребеда, сам, смотри, не убейся, – негромко произнес он, обращаясь к острослову. – Работы тебе предстоит… Двадцать пять голодных рыл – это, брат, не шутка. Обед в тринадцать часов ровно. Так что, Артем, кидай вещи на койку и бегом в кухню. Справишься? Или в помощь кого определить?
– Справлюсь, Петрович. Будь спок.
– Мне-то что? Я всегда спок…
Андрей в боковое зеркало поймал взглядом бригадира и запустил двигатель. Состав медленно тронулся. Да, ну и тряска. Выдержали б своды такую вибрацию. Еще, чего доброго, рухнут, похоронят под многотонной толщей отважную шестнадцатую бригаду метростроителей… Как-то не хотелось бы такого исхода.
Впрочем, все обошлось. Командировка началась…
Было б в высшей степени несправедливо скрыть от читателя предысторию удивительного приключения, о котором, собственно, и пойдет речь. Она, эта самая предыстория, не особо примечательна деталями, но логика, как говаривал один доморощенный философ из давно прикрытой пивной, должна соблюдаться в любой последовательности.
Итак…
Как известно (теперь уже из истории), некий гигантский подземный плывун разрушил одну из веток санкт-петербургского метрополитена на перегоне между станциями «Лесная» и «Площадь Мужества» еще в середине девяностых годов прошлого столетия. Эта катастрофа шума в свое время понаделала будь здоров.
Надежда на мгновенное восстановление одной из важнейших городских транспортных артерий умерла практически сразу, был лишь оценен ущерб, нанесенный матушкой природой. Как только ни пытались ответственные лица быстренько найти выход из ужасного положения. Инженерную мысль не по-детски напрягали, вкачивали в разрыв потоки бюджетных средств вместе с реками бетона, проектные конкурсы объявляли, но все безрезультатно. Дело с мертвой точки не сдвинулось.
Шли годы. Незаметно закончился век двадцатый, а с ним и само тысячелетие. Даже рядовые граждане – жители северных районов – почти привыкли к неудобствам. Бесплатные автобусы, битком набитые несчастными пассажирами, курсировали между разделенными стихией станциями почти без интервалов, вот только проблему решали не кардинально. Ну, разве ж это дело – тратить на дорогу, которая и занимала-то пять минут от силы, по доброй половине часа? В лучшем случае. Да и по нескольку раз вверх-вниз бегать после тяжелого трудового дня – не самое приятное занятие.
Культурная столица потихонечку зверела. Не вся, конечно. Но значительная ее часть.
А тут еще и юбилей замечательный на носу. Трехсотлетие любимого города. Что предпринять?