Сказка о Елпидифоре. Константин Рассомахин
мне весь обстрел испортил? Такую траекторию запороть! – заорал несвойственным себе криком меткий плодово-ягодный стрелок в свисающий с уха микрофон и показался из кустов во весь свой людоедский масштаб.
– Ну, я испортил, твое благородие, – скромно отвечал Елпидифор, вставая с земли и придерживая злого вурдалака на арбалетной мушке.
– Это что еще за путешественник к нам на участок приперся? – выкатился из-под пальмы второй сторож в обнимку с бутылью, в которой колыхалась украденная из погреба колдуньи мертвая вода, в грамотной пропорции разведенная с живой. – Ты кто таков будешь, камикадзе?
– Охотник я, – молвил смельчак, не спуская глаз с прицела, – его канцелярского величества Полкана личный лесничий, а зовут меня исчезающим именем Елпидифор – батюшка эдаким прозвищем угораздил.
– Лесничий, говоришь? И, стало быть, на охоту с сабелькой и арбалетом ходишь? – выказал сарказм лежебока, случайно вырубая пьяной ногой сигнальное пение сирен. – А почему не с карабином аль не с дубиной? Дубина – это ведь как романтично!
– Да на охоте дубин с карабинами и без того хватает, – нашелся с околичным высказыванием Елпидифор. – Вы лучше сами-ка огласите свои паспортные фамилии-отчества, господа неприветливые?
– Меня зовут Мелево, – взял речь первый вурдалак, – а этого потребителя мертвой и живой воды вперемешку с бензином кличут Копуша. Сторожим мы яблоню колдуньи Ягини и все ее селекционные художества от вторжения заграничного инвестиционного климата и от всяких там ворюг.
– То-то я и гляжу, что вы сторожите, – сказал лесничий, все еще выбирая у Мелева на морде место, куда выпустить стрелу, – охаживаете знаменательный саженец свинцом из автоматической системы Калашникова.
– Понимал бы что в парадоксальном суждении! – хмыкнул Мелево. – Отдавай то, что спер, и расставайся с жизнью. Прямо к ужину ты поспел. Сейчас мы тебя жрать начнем, потому как мы, по определению, пожиратели людишек.
– И любители созерцательного метода чувствования, по характеру, – икнул Копуша, абсурдно уставившись в небесный потолок. – Может, лакнешь нашего зелья напоследок?
– Хе-хе-хе, – нетвердо спросил Елпидифор, – извините, конечно, немилосердно, но что вы во мне, таком жестком и костлявом, нашли, за что меня можно было бы скушать, господа ученые лауреаты? И, прошу прощения за дополнительный интерес, по какой-такой теории вы увлекаетесь каннибализмом?
– Теория подсказана нам приравненной к богам алхимичкой Ягиней, с которой у нас трудовой договор по охране ее околонаучной деятельности имеется, – пояснил Мелево. – Наша колдующая работодательница, если тебе это не известно, желая собственными глазами ознакомиться с пагубным концом этого света, решила шпионским образом откосить от смерти. И вслед за нею мы, не как продажные Маты Хари, но как два отрешенных от мира космополита, отчаянно стремимся увидеть истину в ее самом кошмарном варианте. Из надежных осведомительских