Агентство «Чудо-трава». Ольга Коротаева
и торопливо положила ладонь ему на глаза. И тут же в моё запястье вцепились цепкие мужские пальцы. Да так, что, казалось, я слышу треск собственных костей. Я заорала от ужаса и попыталась высвободиться, отпихивая охотника изо всех сил. Забава завизжала и навалилась всем телом на Генриха, зубы её вцепились ему в ухо. Взгляд мой натолкнулся на сверкающий в солнечном свете нож, и спина похолодела.
Генрих тоже заметил оружие и всем телом рванулся к нему. Я изогнулась и пнула нож, а охотник обхватил меня за талию и, перевернув, прижал к полу. Руки его снова вцепились в мою шею. А на нём, словно верный пёс, не разжимая челюстей, висела полуголая Забава. На мою щеку упали две тёмные горячие капли, и запахло железом.
– Твоя ворожба не действует на меня, – прорычал Генрих, а я пыталась отодрать его жёсткие от напряжения пальцы со своей шеи.
В ушах у меня зашумело, и рот раскрылся. И словно издалека донеслось:
– Я так и знал, что пропущу самое интересное!
***
Я буравила ненавидящим взглядом профиль инститора. Я ненавидела горбинку на его носу, ненавидела выступающие скулы, ненавидела изумрудные глаза… Вот никогда бы не предположила, что это охотник на ведьм. Он больше похож на ведьмака. С таким-то странным цветом глаз. Я вздрогнула, и зубы мои скрипнули от досады. На чём я остановилась? Ненавижу его полные губы и волевой подбородок. И длинные мягкие волосы, каштановой рекой струящиеся от высокого лба до затылка между берегов выбритых боков. Надо же выбрать такую неординарную причёску… Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ненавижу!
Дрожащие пальцы мои вцепились в сотовый, и на экране возник список абонентов. Первый, как всегда, Вукула. Я ткнула пальцем в картинку с его харизматичной физиономией и прижала трубку к уху. Привычно и бесконечно длинные гудки…
– Дрить твою за ногу, Лихо! – орала Забава, а её руки мельницей крутились перед носом жилистого полицейского. – Меня едва Кондрат не хватил!
– А я что? – хитро сощурился Степан. – Вы хотели соседа, который не суёт нос в чужие дела, и я вам его нашёл!
– О, да! – зарычала Забава. – Он не суёт нос! Он сразу суёт нож! Мара едва кони не двинула от страха! Лихо ты лихо и есть! Смотри, её до сих пор колбасит.
Все трое повернулись ко мне, и мои зубы начали выстукивать дробь. Чёрт! Закройте его изумрудные гляделки! Ну не смотри ты на меня, странный-иностранный охотник! Колени мои задрожали, а дыхание участилось. Губы инститора саркастично изогнулись, а во взгляде мелькнуло удовольствие. Садюга! Да он способен привязать меня к бревну, аки в древние времена, да наслаждаться моей агонией в огне!
– Хочешь задать мне вопрос, ведьма? – высокомерно спросил Генрих, и низкий тембр его голоса отозвался вибрацией в моём солнечном сплетении.
Я с усилием разжала зубы и облизала сухие губы.
– В-вы случ-чайно не инкуб? – едва выговорила я.
На миг его лицо осветилось растерянной улыбкой, и сердце моё дрогнуло. А Генрих снова нацепил маску высокомерия, и его холодный взгляд заскользил по мне. Я сглотнула и обеими руками