Час совы. Ольга Теплинская
А то я тебе веревку на шею повяжу.
Услышав про веревку, пес начал бегать по коридору и что – то вынюхивать, вскоре он вытащил из кучи верхней одежды кожаный поводок и положил его к ногам Людмилы.
– Ай, молодец! Хороший пес, – похвалила Люда. – А теперь пошли отсюда скорее, еще подумают, что это мы с тобой устроили.
* * *
Ранним утром Людмила долго стучала в закрытые двери бассейна. В холле было темно и присутствия ночного сторожа видно не было. Вздохнув, девушка направилась к служебному входу. Делала она это с неохотой. Тяжелая дверь черного входа вела в длинный темный коридор с низким потолком и скудным освещением. Даже немногочисленные лампочки, горели через одну, делая пространство еще более неуютным. Вдоль стен тянулись толстые трубы, с которых постоянно капала вода, ручейки стекались по неровному полу в невысыхающие лужицы.
Этим входом предпочитали не пользоваться без необходимости. Люська в нерешительности потопталась, решая: не продолжить ли взывать к совести сторожа. Но потом сама на себя разозлилась: «Большая девочка, а боишься темноты и не понятно каких сущностей. Коридор – то можно пробежать за пятнадцать секунд с закрытыми глазами».
Дверь, чувствуя Люськино настроение, сдавать свои позиции, не торопилась. Ключ упорно не хотел проворачиваться в замке как Людмила ни старалась. Отчаявшись, Люда потянула ключ на себя, намереваясь его вытащить, – за ключом потянулась и дверь.
– Вот так номер! Это, с каких пор мы перестали закрывать наш служебный вход? Заходите, люди добрые, и берите все, что хотите.
Возмущенная Люська ступила на мокрый пол и попыталась включить освещение. Но сколько она ни щелкала выключателем, свет не зажигался.
– Да что у нас творится? – громко крикнула Люська, пытаясь голосом придать себе уверенность.
Маленький карманный фонарик, висевший на связке ключей больше для красоты, как ни пытался, не мог пробить густую тьму.
– «Мы шли под грохот канонады, мы смерти смотрели в лицо…» – запела Людмила дрожащим голосом.
Была у них с подругой такая привычка – петь, когда им было хорошо или плохо или страшно. Это всегда помогало, всегда срабатывало, – страхи исчезали, плохое уже не казалось таким уж беспросветным, а хорошее настроение становилось еще лучше.
– «Вперед продвигались отряды…»
Но допеть песню девушке не дали. Кто – то схватил ее сзади сильными руками, одновременно набросив на голову вонючий мешок.
– Попалась птичка певчая! – хрипло прошептали ей на ухо.
Люська так испугалась, что даже не смогла ничего ни ответить, ни крикнуть, ни позвать на помощь.
Страх парализовал ее, заставив истуканом стоять на месте, позволяя связывать руки.
– Хорошая девочка, послушная. Кричать не надо, бесполезно кричать, ты же знаешь. Никто не придет тебе на помощь. А вот ты наделала кучу лишних движений. Зачем поперлась в «Золотой ключик», кто тебя туда звал? Только хуже себе сделала.
Людмилу развернули и как овечку поволокли по коридору к выходу.
Ее положили