Возрождение ковчегов. Дженнифер Броуди
недостойных: слабых, ущербных – и даже тех, кто не сумел бы пережить исход. Третий ковчег погряз в пороке: художники, поэты, живописцы и философы. Какое общество они надеялись создать? Свою участь они заслужили, и утечка воздуха стала для них милосердием.
Народ Драккена составляли ученые, и они знали, как выживать.
Четвертый ковчег продвинулся дальше любой цивилизации. Побывал чуть ли не на краю Вселенной, разыграв свое исчезновение, избавился от тирании проекта Дивинуса. Лишь так его население могло развиться до Высших существ, создать коллективное сознание.
Драккен мысленно устремился прочь из тела по проводам, которые отходили от мозга и усиливали Маяк. Его сознание пронеслось по многочисленным палубам корабля, через стерильные лаборатории, где заправляли облаченные в халаты Высшие, и далее – в небытие открытого космоса. Он достиг Первого ковчега. Установил связь. Потребовал:
– Отдайте оружие Конца. Отдайте его. Отдайте мне.
Когда его колония завладеет секретом, который некогда от них утаили, они станут воистину самой могущественной расой во Вселенной. Скоро оружие будет у них в руках.
Глава 2. Семнадцать лет (Майра Джексон)
Зажглись автоматические огни, и свет затопил комнату, постепенно набирая яркость, будто и правда наступил рассвет. Майра остановилась и взглянула на кровать. Полупрозрачный полог раздвинулся, обнажая ровные, без единой складки, постель и подушки.
«Еще одна бессонная ночь», – со вздохом подумала Майра.
Она прошла в ванную и взглянула на себя в зеркало. В ярком свете широкие скулы выделялись особенно резко. Круги под глазами напоминали настоящие синяки. Кожа, некогда загорелая, сделалась болезненно-бледной. Белки глаз подернулись сосудистой сеточкой, а кудряшки торчали во все стороны, будто Майра сунула пальцы в розетку.
Однако тратить силы на мытье не хотелось – как не хотелось спать, когда на ее худеньких плечах лежала судьба целого мира. Ответственность казалась непосильным бременем. «Да кто я такая? – думала Майра. – Просто шестнадцатилетняя девчонка из отдаленной колонии на дне океанского желоба? Из колонии, которая медленно задыхается?»
Постойте, а сколько дней прошло с тех пор, как они сбежали из дома? Майра быстренько прикинула в уме и вздрогнула: восемь недель и три дня. Она и не заметила, как прошел день ее рождения.
«Мне уже семнадцать», – подумала Майра.
Семнадцать… Мир закружился, а в голове сделалось совсем пусто, особенно сейчас, когда Маяк больше не работал. Будь Майра дома, в Тринадцатом ковчеге, Моди устроила бы в ее честь пир у себя в набитой припасами квартирке: испекла бы бисквитный торт, напоила бы имбирным пивом и дала наесться до отвала конфет. Под поздравления лучших в мире друзей Майра загадала бы желание и задула семнадцать свечей. Уж друзья-то не позволили бы вот так забыть про свой день рождения.
Однако двое из них – Пейдж и Рикард – мертвы, а Калеба взяли в плен и перевезли на борт Второго ковчега, вместе с братишкой