Однажды на Диком Западе: На всех не хватит. Колдуны и капуста. …И вся федеральная конница. День револьвера (сборник). Андрей Уланов
нет, – отозвалась Юлла. – Размазать его по потолку было бы намного проще. Эти коротышки на самом деле вовсе не такие шикарные любовники, как о них рассказывают, – на миг она задумалась и с какой-то странной интонацией добавила: – По крайней мере в одиночку. Всемером еще куда ни шло.
– Семь гномов, – пораженно прошептала я. – Но…
Картина, немедленно нарисованная моим воображением, была настолько… немыслимой, что, заслышав очередной лязг, я едва успела отскочить в сторону – на этот раз дверь распахнулась полностью, просвистев окованным краем в каких-то паре дюймов от моего лба.
Появившийся на этот раз гном был наряжен в забавный бархатный кафтанчик, темно-зеленый с салатового цвета буффами. С виду он был раза в два старше своего сизо-радужного коллеги, но держался при этом не в пример почтительнее. Кобуры, в отличие от предшественника, на нем видно не было, но, обзаведясь уже кое-каким опытом, я обратила внимание, что кафтанчик под правым плечом чуть оттопыривается – как раз рядом с длинной горловиной обычного вроде бы кармана.
– Достопочтенная дщерь Хеймурга, – провозгласил он, старательно отвешивая поклон, который я, чуть поколебавшись, классифицировала как «уважение третьей степени, оказываемое при неофициальных приемах особ, приближенных к монархам надгорных держав». – Советник Торк желает немедленно лицезреть вас, – гном закончил разгибаться, узрел меня и, миг поколебавшись, тем же торжественным тоном закончил: – И вашу спутницу.
Я еще успела услышать дружный разочарованный вздох собравшихся зевак, а потом захлопнувшаяся дверь наглухо отгородила нас от шумов общей залы.
– Прошу, – гном повел рукой в сторону зеленого ковра, изображавшего – с типичной для наших рас скрупулезностью – цветущую лесную поляну. И одним лишь изображением дело не ограничивалось – провалившись на первом же шаге по щиколотку в пушистый ворс, я почувствовала запах доброй полусотни знакомых трав, услышала краем уха гудение шмелей, чириканье птах, звон ручья в полулиге к северу…
– Дверь советника в конце зала прямо перед нами, – напутствовал нас гном. Сам он вслед за нами на ковер вступить не решился, наверное, не желая лишний раз осквернять подобное произведение искусства и магии прикосновением подошв своих сапог. Если дело обстояло именно так, то я понимала его – этот ковер был воистину великолепен. И совершенно не гармонировал со статуями из серого камня, взиравшими на нас из многочисленных ниш по обеим сторонам зальчика. Все они изображали великих и, как я искренне надеялась, давно почивших гномов, ибо если эти несчастные и поныне продолжают столь мрачно глядеть на окружающий их прекрасный мир, то мне остается лишь от всего сердца посочувствовать им.
К моему удивлению, советник Торк не был в два раза старше гнома в зеленом кафтане – по крайней мере, больше, чем в сто сорок лет я оценить его возраст не смогла. Когда Юлла пинком распахнула дверь его кабинета, он начал было приподниматься из-за массивного морионового стола, но, увидев меня, жалобно простонал и упал обратно