Суперлуние. Саша Готти
вздохнула, допивая кофе. – Можно допоздна?
– Что? Да, можно! – тетка на мгновение оторвалась от телефона, метнув безумный взгляд на Таю, и тут же переключилась обратно. – Это я не тебе! Тебе ничего нельзя, козел! Я из-за тебя на работу опаздываю! Ты просто мегакозел, среди козлов ты наикозлейший, вселенский козел!
– Наикозлейший звучит как царский титул для бедного дяди Шурика, – философски заметила Тая вслед тетке, которая уже выскочила из кухни.
В прихожей загремела связка ключей, хлопнула входная дверь.
Тая встала из-за стола и подошла к окну: понаблюдать, как внизу сердито ерзает теткина старая «Шкода», выворачиваясь с темного двора.
Ну, вот и начинается пятничное хмурое утро. С последнего этажа хрущевки, за разодранными котом кухонными занавесками, было видно, как тянутся от двора черные проталины тротуаров, и сейчас, в восемь утра, над крышами соседних домов чахнет мутный питерский рассвет. Самое начало марта, и зиму будто запихнули в микроволновку и нажали на разморозку. Тротуары, деревья, дома: все тает и плывет, а весенний воздух, льющийся сквозь приоткрытую форточку, пахнет уличной тревожной сыростью.
Что-то металось в сумеречной мути над крышами: обычная городская ворона, только она как-то странно и нелепо летела, размахивая крыльями и хрипло каркая.
Тая проводила ее глазами, и едва ощутимый страх вдруг тонкой иголочкой уколол между лопаток. Будто эта незначительная мелочь была звеном какой-то невидимой цепи. Словно где-то далеко в космосе от одной из планет откололся огромный метеорит и летит к Земле. Этого никто в мире еще не знает – только в небе испуганно мечется одинокая птица…
«Глупости какие-то лезут в голову. И вообще, опаздываю в школу», – Тая, глянув на часы в телефоне, спохватилась и ринулась в прихожую собираться.
Стоило выйти на лестницу, как дверь напротив распахнулась и выбросила заряд вони от подгорелой каши.
На пороге появился синий пуховик, в нем одноклассница Ирка Елесина, а за ней ее мать, грузная Вера Павловна в застиранном халате с рыжими подсолнухами. «Веруша, наш общий доктор» – так называли ее за глаза соседи и Захар Палыч с первого этажа, который почти каждый день поднимался к ней пожаловаться на стариковское здоровье.
Решительная и шумная тетя Вера работала дежурным врачом в Василеостровском травмпункте, а в свободное от работы время бесплатно раздавала медицинские советы всем страждущим соседям и знакомым. Еще Иркина мать любила громко комментировать новости по телевизору, объясняя правительствам западных стран, что они дебилы, и их гнать надо поганой метлой.
Ирка и ее мама обе были чем-то похожи на колобков – полненькие, радостные и шумные.
– Здрасьте-теть-Вер-привет-Ирк, – на автомате выпалила Тая, возясь с ключами от квартиры.
– Таюсик, красотуля ты наша! – зычным голосом обрадовалась мать Ирки. – Пойдете с Иришей по лестнице, будьте осторожны – опять сидят… Вот из-за таких у меня