Статуэтка. Сокровища чжурчжэней. Михаил Соболев
не слышу, – прислушиваюсь к темноте. – Ты придумываешь?
– Не веришь. Подойди поближе к дровнику. В уголке паутину увидишь.
Иду к дровнику. Вижу, как в паутине бьется муха, отчаянно жужжит. Но слышу, стоя почти вплотную к паутине, а до костра расстояние – метров шесть.
– Я тебя люблю, шалунья, – шепчу в темноте, иду к костру.
– Ну и что я сказал? – строго, как учитель, спрашиваю.
– Ты сказал: я тебя люблю, шалунья, – повторяет таежница и уточняет: – Это правда или дурачишься?
– Не знаю, – честно признаюсь, не ожидая, что Аня услышит.
– Не знаешь – не говори, – строго выговаривает девушка.
– Скажите, а вам не скучно в тайге? Чем вы все время занимаетесь?
– А тебе не скучно в городе? Чем ты все время занимаешься? – передразнивает она с той же интонацией.
– Нет, ну правда, – бормочу. – Мне непонятно, как можно жить так вот в лесу?
– Как так?
– Без благ цивилизации. Без телевизора, телефонов, автомобилей.
Таёжники смеются, словно говорю чушь.
– Нам не нужно это все. У нас есть другие возможности.
– Ну, например, – ввязываюсь в спор.
– Исэнэйэ (Сходи посмотри), – говорит дед, взмахивает рукой. Отворачиваюсь от костра, замераю от увиденного зрелища. В воздухе переливается разноцветная объемная картинка (словно съемка ведется с кабины самолета или беспилотника). По поляне бегают три медвежонка и играют друг с другом. Словно 5D изображение, объемное, со звуками.
– Нам лес такие картинки показывает, что телевизор не справится.
– А телефон? У вас нет телефонов, – возражаю.
– Мы можем разговаривать друг с другом на расстоянии без проводов и коробочек.
– Как? – не верю.
– Я сейчас докажу. Досчитай до двадцати и закрой глаза.
Таёжница идёт в сторону речки. Вслух считаю до двадцати. Девушка скрывается из виду.
– Аня, ты где?
– Закрывай глаза, – слышу голос издалека. Послушно закрываю.
– Привет, странник, – слышу в голове девичий голос. Звук громкий и чистый, словно стоит рядом. Открываю глаза. Никого. Снова зажмуриваюсь.
– Привет, моя ласковая, – говорю, но не вслух, а про себя.
– Почему ты меня ласковой называешь? – удивляется девушка.
– Наверное, схожу с ума.
Одна часть мозга вопит моей другой половине: «Ты сошел с ума. Разговариваешь сам с собой. Сошел с ума. Какая досада».
– Нет, ты не сошел с ума, – слышу в голове её голос. – Мир может быть другим.
– Перестань подслушивать мысли, а то вдруг… – воображение выдаёт картинку, как я ее страстно целую, лапаю за аппетитные места.
– Ой, какие картинки ты шлешь, – смеётся. – Вроде приличный мужчина с виду…
– Перестань, – вслух говорю, со стоном зажимаю уши и, ошеломленный от пережитого опыта, встаю и сажусь на место. Тормошу головой, словно стараюсь спрятать мысли.
– Извини, – слышу рядом, и рука сжимает плечо. – Не удержалась, глупая, силушку показала. Дед ругается, что я слишком эмоциональная.
Сердито одергиваюсь, чтобы не трогала.
– Сам захотел проверить, – обижается таёжница. –