В свободном полете. Мелодрама с элементами эротики. Тамара Владимировна Злобина
парню лицо, тот так сжал её в своих объятиях, что у неё, казалось, хрустнули косточки.
– Вот это да! – воскликнула девушка восхищённо. – Это, я понимаю, объятия! Как зовут-то тебя, добрый молодец? Случайно не Иваном?
– Откуда знаешь? – удивился охранник, с улыбкой глядя на раскрасневшееся лицо девушки
– Мужиком прёт – за три километра! – захохотала Виктория, выскальзывая из ослабевших объятий парня, и кинулась к только что открывшейся двери лифта.
– Вот стерва! – воскликнул парень, а Виктория показала ему язык и нажала кнопу подъёма, уплывая вверх. Она помахала Ивану рукой и послала воздушный поцелуй. Иван едва сдержался, чтобы не показать очаровательной стервочке кулак. Несмотря на расцарапанное лицо и на не слишком любезное общение, девушка ему понравилась. По его же собственному выражению, он любил объезжать «диких кобылок». А эта была – дикарка первый класс!
Встреча с Иваном не оставила равнодушной и Викторию: её сердце билась в таком ритме, словно она хлебнула полстакана чистого адреналина. Девушка вспоминала огромные глаза охранника, и глуповатая улыбка время от времени появлялась на её губах. Она до сих пор ощущала на себе руки богатыря, а запах, казалось, никогда больше не оставит её сражённое наповал воображение.
– Из него получится классный любовник! – решила Вика. – И я буду не я, если не заполучу этого медведя… В этом дикаре такая бешенная сексуальность, что у меня до сих пор поджилки трясутся.
Виктория наверняка не знала, что такое поджилки, но была уверена, что это именно тот случай.
А как же Марат Свешников – жених Виктории, спросите вы? Виктория, не смотря ни на что, «девочка умная», и если папа сказал, что Марат – лучший вариант для её будущей счастливой жизни, то значит так оно и есть. А всё остальное – это просто блажь, как любит выражаться отец, желание разнообразить спокойную жизнь. Тем более Марат, так же, как и Олег Викторович, трудоголик, и работа – его первая любовь. Виктория же привыкла быть первой: и в любви, и в драчке, и в отношениях с друзьями. Не даром те называли её Победительницей. Но в данном случае ей приходилось делать вид, что она всем довольна, и её всё устраивает: карманные деньги, которые папа выдавал Виктории каждую неделю вынуждали терпеть «мелкие неудобства».
Конечно, Виктория иногда взбрыкивала, когда обстоятельства начинали припирать её к стенке, но так – слегка, чтобы папа не смог отлучить его от семейного кошелька. Вчерашнее же «выступление» перешло грань дозволенного, поэтому и запретили пускать её в офис. Но девушка не считала себя виновной.
– Как посмела эта простушка покуситься на мою собственность?! – негодовала Виктория. – Она должна в присутствии моего Марата быть тише воды, ниже травы, а не стрелять глазками, как… как… Как гетера!
Наконец, слово, определяющее поведение «мелкой служащей» было найдено и Виктория ухватилась за него, как за палочку-выручалочку. Гетера! Вика когда-то читала