Save-Man. Евгений Ильичев
в черную дыру тоннеля, оставляя Данилу на платформе.
Не смотря на раннее утро на станции было довольно много пассажиров. Сказывалось соседство трех вокзалов. Поиски Данила всегда начинал с кольцевой линии. Так проще было наткнуться на след. Он переходил на кольцо и просто передвигался по кругу. Как правило, все его «клиенты» раз или два за день пересекали этот воображаемый круг. Тогда Данила мог разглядеть едва различимый след и проделать весь их маршрут, постепенно нагоняя. Даже если самоубийство должно было произойти где-нибудь на радиальной линии, Данила мог почувствовать едва уловимый, различимый только им, сигнал. Иногда он сам не понимал, что именно чувствует и действовал исходя из интуиции. Повинуясь ей, он выходил на подозрительной станции, делал переход на радиальную линию и проезжал несколько станций в направлении конечной. Если чувство не усиливалось, ему приходилось возвращаться и начинать все заново. Чаще Даниле везло, и след появлялся еще на кольце. Данила никогда не вел статистики, но ему казалось, что большинство суицидов происходят именно утром. Его сильно раздражало затягивание погони, поскольку каждый потерянный им час сулил скорую и чаще кровавую развязку погони. Хуже всего Даниле давались неудачи. Последняя охота выдалась именно такой. Истратив весь день на поиски, Данила уже было отчаялся, как вдруг на очередной станции заметил след голубоватого оттенка, который тянулся в направлении Калужско-рижской линии. На часах было около половины двенадцатого. При самом плохом раскладе «клиент» мог оказаться на конечной, куда Данила уже не успел бы вовремя. Переход на радиальную ветку занял не больше двух минут, Данила буквально летел по лестницам и эскалаторам. Ему даже повезло заскочить в самый последний вагон, это, как правило, давало небольшое преимущество, если поезд-убийца уже следовал по маршруту. На этот раз Данила сам оказался в том самом поезде. Подъезжая на станцию «Коньково», состав остановился при помощи экстренного торможения, но это не уберегло бедолагу от смерти. Хвост поезда простоял в тоннеле несколько минут – тех самых, что необходимы для извлечения из-под поезда того, что можно было бы назвать останками. Всё это время Данила заходился истеричным криком, лёжа на полу вагона и заливаясь слезами. Поздние пассажиры приняли его за душевнобольного, так и не осмелившись хоть как то помочь.
Данилу передернуло. Он не любил вспоминать подобные моменты, но памяти приказать довольно сложно, тем более, что забыть такое не под силу ни одному смертному. Молодой человек огляделся по сторонам и, не увидев искомого следа, быстрым шагом направился к балкону, ведущему на кольцевую линию. Переход занял не больше трех минут. Внутренний хронометр Данилы всегда отсчитывал время правильно. Парень внимательно осмотрел «Комсомольскую-кольцевую». На этой станции также не было ни намека на след. Данила скрипнул зубами и, натянув на голову капюшон, нырнул в подошедший