Твоя половина мира. Евгений Прошкин
будто стали друзьями.
– Всего хорошего, мисс Лаур. Да!.. Я вижу, у вас спутниковый навигатор. Хотел предупредить, что в городе он работать не будет.
– Весьма любезно с вашей стороны… – Она прикурила и тронулась.
Двенадцатиполосное шоссе было перегорожено – напротив щита «МОСКВА – MOSKAU – MOSCOW» громоздились бетонные блоки. В роли шлагбаумов выступали чумазые, утомленного вида броневики. «Лексус-Т.2», созданный на базе старичка «хаммера», протиснулся между бортами и, выехав на простор, устремился вперед. По обеим сторонам дороги торчали жилые башни – окна горели редко, но стены до третьего этажа были покрыты светящимися граффити. Везде одно и то же…
Слева от «лексуса» появился его прототип, натуральный «хаммер», не иначе – из последней партии, снятой с консервации. Какой-то хлыщ за рулем жестом позвал Элен к себе – не то в машину, не то замуж. Она отмахнулась и включила навигатор.
Инспектор не соврал, прибор не работал. Красная точка на карте помелькала – всё время в разных местах – и погасла. Сама карта с монитора не исчезла, но после двух развязок Элен потеряла направление. «Хаммер» с плейбоем был уже далеко, от него осталась лишь мутная водяная взвесь, прибиваемая к дороге дождем. В зеркале маячили фары, но ждать их не хотелось, и Элен свернула к висевшему вдали желтому зареву. В центре никогда не спят. «Кто видел Находку, тот знает Париж…» Элен не видела ни Парижа, ни тем более Находки, и вообще она считала, что все пословицы – мусор, но с этой сентенцией спорить было трудно.
Вскоре на улице появились машины и мотоциклы, а количество светлых окон заметно выросло, как будто Элен пересекла часовой пояс.
Из больших размокших коробок выбирались сонные люди. Потревоженный картон тяжело шевелился, менял форму и разваливался на куски. Бродяги, еще толком не протрезвевшие, мучительно возвращались к реальности. Под дождем это происходило быстро.
Элен полистала на мониторе карту и выяснила, что ей нужно попасть к какому-то кольцу. Потом появится река – вероятно, такая же переплюйка, что и в Питере, – надо будет проехать по мосту между храмом и крепостью, и вот там, где-то за мостом, начнется…
Элен проверила записи.
Да, начнется Полянка. Почему-то Малая. Наверно, есть и Большая…
Она взглянула на карту.
Да, действительно, Большая тоже есть. Черт не разберет… Мерить их, что ли?
Она остановилась у тротуара и посигналила. Старик, задумчиво обхаживавший мусорные баки, повернулся и замер.
– Чего? – спросил он после паузы.
На нем был блестящий полицейский плащ – почти новый, но зачем-то подвязанный пестрым поясом от домашнего халата. Короткие поля шляпы опустились, и с них, как с крыши, бежали частые струйки. И еще у него была борода – пегая, разлохмаченная, заметная даже сзади.
– Малая Полянка, – сказала Элен. – Подойди, дам тебе кой-чего.
Бородатый проворно шагнул к машине.
– Это возле «Ударника», – сообщил он.
Элен достала десятку, но до окна не дотянулась.
– Какой