World Of Warcraft. Traveler: Извилистый путь. Грег Вайсман
Ты вообще петь-то умеешь?
– Я не пою. И впредь петь не стану. Ни для тебя, ни для кого-то еще.
– Ужасная потеря для всех нас… – Арам покачал головой. – О чем мы только говорим?
– О моем надувшемся избалованном младшем братце.
Арам вскинул на Макасу сердитый взгляд, но она только улыбнулась, а потому вскоре заулыбался и он.
Глава вторая. Тень, заслонившая свет
Клок вызвался стоять в карауле первым. Мурчаль уже спал – тихонько похрапывая, пуская пузыри, один за другим надувавшиеся и лопавшиеся на зеленых рыбьих губах.
Без костра летняя ночь на рубеже Фераласа с Тысячей Игл была холодна и с каждой минутой становилась все холоднее. Пришлось надеть еще один подарок на день рождения – серый шерстяной свитер, связанный матерью в честь одиннадцатилетия Арама. В скитаниях и приключениях свитер сильно испачкался, однако оставался все таким же теплым. Затем Арам укрылся поношенным кожаным плащом отца, натянув его до самого подбородка, будто одеяло в собственной кровати там, дома, в далеком Приозерье. Плащ все еще пах морем, хотя, возможно, Араму это только казалось. То был предпоследний подарок, полученный от отца перед расставанием. Вспомнив об этом, Арам полез за пазуху – проверить, на месте ли последний подарок Грейдона Торна, компас, висевший на цепочке на шее.
Компас был на месте.
Вновь улегшись в слегка влажную от росы траву, Арам взглянул на Макасу. Похоже, ей очень не хотелось оставлять бодрствующий мир (полный разбойников-огров, охотящихся за компасом душегубов и ядовитых змей) в желтых пятнистых лапах Клока. Арам знал: она вообще не склонна доверять кому-либо (включая и его), кроме самой себя. Вот и теперь Макасу раздирали внутренние противоречия. Она поджала нижнюю губу, а потом прикусила ее, глядя, как Клок стоит на страже, поигрывая боевой дубиной, украденной у огра. По-видимому, его очевидная страсть к оружию вместе с доблестью, проявленной во время бегства из Забытого Города, успокоили Макасу. Кивнув Араму, она опустила голову на щит, прислоненный к большому валуну. Так она и собиралась спать – полулежа, в любой момент готовая к бою, с правой рукой на рукояти абордажной сабли. Левая рука девушки дрогнула, неосознанно нащупывая гарпун, который пришлось бросить несколько дней назад. Арам знал: без гарпуна Макаса чувствует себя едва ли не голой. Нет, даже не голой – увечной, словно лишилась руки или ноги.
Но это не могло помешать ей уснуть. Макаса уснет так же, как делает все – легко и добросовестно. А после, в нужное время, еще до того, как Клок разбудит ее, проснется и сменит его в карауле.
Арам повернулся набок. От голода, на который прежде было так легко не обращать внимания, нестерпимо ныло в животе. Арам ничуть не сомневался, что это не даст заснуть, но не учел того, что не спал уже сорок с лишком часов. Стоило прикрыть глаза, и он тут же погрузился в сон…
– Арам, – окликнул Голос. – Ты меня слышишь?
– Да. И даже лучше прежнего.
– Ты знаешь, кто я и что я такое?
– Ты – Свет. Голос Света. И я как-то должен тебя… «спасти». Это – все, что я знаю. Может, ты расскажешь мне что-то еще?