Лес Мифаго. Лавондисс. Роберт Холдсток
и потянулся за полотенцем, но она посмотрела на меня… и опять прыснула. Потом перестала смеяться, хотя в глазах остался невероятно привлекательный огонек, и стала разглядывать меня, снизу доверху, все, что могла увидеть.
– Во мне нет ничего неправильного, – сказал я ей, яростно вытираясь полотенцем. Я слегка стеснялся, но решил не быть слишком застенчивым. – Я совершенный образец английского мужчины.
– Чуин атенор! – возразила она.
Я завернулся в полотенце и ткнул пальцем сначала в нее, потом в ванну. Она поняла и ответила одним из своих жестов: дважды раздраженно поднесла правый кулак к правому плечу.
Она ушла в кабинет, и я заметил, что она перелистывает страницы, разыскивая цветные иллюстрации. Я быстро оделся и отправился на кухню, чтобы приготовить суп.
Спустя какое-то время я услышал, как в ванной побежала вода, потом какое-то время слышался плеск, а также возгласы замешательства и изумления – наверно, незнакомый и скользкий кусок мыла оказался неуловимым. Переполненный любопытством – и, возможно, желанием, – я тихо вышел в коридор и через дверь посмотрел на нее. Она уже вышла из ванны и натягивала тунику. Слегка улыбнувшись мне, она тряхнула волосами. С рук и ног катилась вода, она обнюхала себя, а потом пожала плечами, как бы говоря: «И какая разница?»
Полчаса спустя я предложил ей тарелку овощного супа, и она отказалась, глядя на меня чуть ли не подозрительно. Обнюхав кастрюлю, она опустила палец в бульон, без особого удовольствия попробовала и стала глядеть, как я ем. Я пытался изо всех сил, но так и не заставил ее разделить со мной скромный обед. Но она была голодна, и, в конце концов, она отломила кусок хлеба и опустила его в кастрюлю с супом. И все это время она не отводила от меня взгляд, рассматривая меня и особенно мои глаза.
Наконец она медленно сказала:
– С’сайал куалада… Кристиан?
– Кристиан? – повторил я, сказав имя так, как его надо произносить. Она же произнесла что-то вроде Крисатан, но я с потрясением узнал имя.
– Кристиан! – сказала она и зло плюнула на пол. Ее глаза полыхнули диким пламенем, она схватила копье, но только ткнула меня тупым концом в грудь. – Стивен. – Задумчивое молчание. – Кристиан. – Она покачала головой, как если бы пришла к какому-то выводу. – С’сайал куалада? Им клатир!
Неужели она спрашивает, не братья ли мы? Я кивнул.
– Да. Но я потерял его. Он ушел в дикий лес. Внутрь. Ты знаешь его? – Я указал на нее, на ее глаза и сказал:
– Кристиан?
Она была бледной, но тут стала еще бледнее. Я понял, что она испугалась.
– Кристиан! – рявкнула она и мастерски бросила копье через всю кухню. Оно воткнулось в заднюю дверь и повисло там, дрожа.
Я встал и выдернул оружие из дерева, немного раздосадованный тем, что она так легко расколола дверь, проделав приличную дыру наружу. Она слегка напряглась, когда я вытащил копье и оглядел грубый, но острый как бритва наконечник: мелкие зубцы, но не как у листа, а скорее похожие на изогнутые назад крючья, бегущие вдоль кромки. У ирландских