Лес Мифаго. Лавондисс. Роберт Холдсток
что нет.
– Тогда я заберу одного из десяти, – сказала Джагад и дала им корзину с орехами. Все воины – и сам Передур – взяли орехи и съели их, и никто не знал, кто из них пойдет к Джагад.
– Вы будете охотиться всю эту длинную ночь, – сказала Джагад. – Один из вас принадлежит мне, ибо за магию, которую я даю вам, надо платить, и единственная цена – жизнь. Сделка заключена, и теперь вы можете разорвать круг.
– Нет, – ответил Передур, и Джагад засмеялась.
Потом Джагад подняла руки к темным небесам. В пустоте, которая была ее лицом, Передур разглядел намек на ведьму, жившую в этом теле. И была эта ведьма старше самого времени, и только дикие леса спасали людей от ее злого взгляда.
– Я дам тебе Гуивеннет, – крикнула Джагад. – Но каждый из тех, кто находится здесь, в ответе за ее жизнь. Я охотилась в первых лесах, в ледяных лесах и в каменных лесах, на высоких пиках и суровых пустошах; я дочь Сатурна и Луны, горькие травы заботились обо мне, ядовитые соки поддерживали меня, блестящее серебро и холодное железо окружали мои руки и ноги. Я жила всегда, вместе с землей, и земля питала меня, ибо я – вечная охотница. Знайте, Передур и девять охотников: когда бы вы ни понадобились мне, я позову вас и приду за вами. Нет времени настолько далекого, что я не смогу прийти; нет земли настолько жаркой, холодной или далекой, что я не смогу прийти. И когда девушка впервые познает любовь, каждый из вас будет моим… ответит ли он на мой зов или нет. Такова природа вещей.
Передур мрачно посмотрел на нее. Но друзья согласились, и он сдался. Впоследствии их назвали Джагут, то есть ночная охота.
Наконец ребенок родился, и люди увидели, как над крепостью закружились десять орлов. Никто не знал, что означает эта примета, ибо орел считался хорошим предзнаменованием, но всех смущало их количество.
Гуивеннет родилась в палатке, и рядом с ней находились только тетя и друид. Но когда друид благодарил небеса маленьким костром и жертвенным животным, Риатан убила сестру, прижав к ее лицу подушку. Никто не видел ее злого дела, и она оплакала, так же громко, как и все остальные, смерть Диердры.
И взяла Риатан девочку в руки, вышла во двор и подняла над головой, объявляя себя приемной матерью, а своего любимого, римлянина – отцом.
Это увидели десять орлов, собравшиеся над крепостью. Звук их крыльев напоминал рев далекого шторма; они были так велики, что затмили солнце, и на крепость упала огромная тень. И вдруг один из них бросился вниз, ударил Риатан в голову, схватил младенца огромными когтями и взмыл в небо.
Риатан закричала от гнева. Орлы быстро рассеялись в разные стороны, но римские лучники выпустили тысячи стрел, мешая их бегству.
Орел с ребенком в когтях был самым медленным из всех. Один из воинов, считавшийся лучшим стрелком в легионе, выпустил одну-единственную стрелу, и она попала прямо в сердце птицы. Когти разжались, и ребенок начал падать. Но остальные орлы заметили это, бросились вниз, и