Генерал-адъютант Николай Николаевич Обручев (1830–1904). Портрет на фоне эпохи. Олег Айрапетов
относящихся до истории военного искусства в России по 1725 год». Стиль этого источниковедческого исследования полностью соответствует духу военной истории николаевского времени, о котором вспоминал одноклассник Обручева по корпусу (см. выше). Процитировав Полтавский приказ Петра Великого, Обручев завершает свой труд словами верноподданного николаевского офицера: «Французы восхищаются воззваниями Наполеона, но есть ли в них хоть что-нибудь подобное сему приказу, проглядывает ли хотя в одном из них столько души, искренности и самой нежной привязанности к народу и войску? Нет, думаю, что только у Русского Царя могло вырваться такое слово, краткое, но могущественное, которое, сведя на Монарха и Его войско благословение Божие, дало им силу, перед которой все рушилось!
Этим мы оканчиваем обзор литературной деятельности в царствование Петра I, энергическими мерами которого преобразовано наше войско, создана России новая сухопутная и морская сила, дано ей надлежащее образование, утверждены в ней строгий порядок и дисциплина. Все это, взятое вместе, естественно дало перевес нашему оружию, повело Русское войско к победам и славе, которая все более и более его озаряет»49.
Всю историю военной литературы в России Обручев разделил на пять периодов: первый – до 1696 года – характеризуется «…неточностью, неопределенностью понятий и отсутствием систематического порядка в изложении предметов»50; второй период охватывает царствование Петра I, когда «…трудами Великого Государя были положены прочные основания главнейшим из военных наук..»51; третий период – с 1725-го по 1761 год – отмечен некоторым снижением активности в выпуске военной литературы; четвертый период заключает в себе царствования Петра III, Екатерины II и Павла I и отличается повышением внимания к военной литературе. Это последний период, когда «относительно военной литературы мы еще пользовались преимущественно трудами иностранцев, заимствуя у них то, что было открыто их умом, приобретено их опытностью; переводя и переделывая все лучшие сочинения, являвшиеся за границей»52.
Последний, пятый период связан с именами Александра I и Николая I: «научившись всему, что нужно, дабы хорошо понимать и знать сущность дела, мы уже двигаемся вперед не чужими трудами, а собственным своим умом»53. Последнее утверждение молодого автора бесспорно для военных действий, но его весьма трудно принять для специальных военных знаний – весьма значительная часть печатной информации трех русских военных журналов по-прежнему оставалась переводной (преимущественно с немецкого и французского языков), хотя количество такого рода работ постепенно сокращалось54.
Очень высоко Обручев оценил и учреждение Академии Генерального штаба, особо выделив два периода в истории военной литературы – петровский и николаевский, подчеркнув в заключение преемственность этих периодов. Если прибавить к этому противопоставление русского иностранному, особенно французскому, приверженность норманнской теории (Обручев связывает