Литературный оверлок. Выпуск № 3 / 2018. Иван Иванович Евсеенко
Анастасия размешала в ней ложечку любимого липового меда. Но нужного облегчения после чаепития не наступило. Тогда она решила поступить так, как делала всегда в тяжёлом состоянии.
Преодолевая страх, оставшийся от недавнего аналогичного приступа недомогания, Анастасия подошла к окну, из которого можно было видеть вершину Ведьминого холма и кусочек ее Поляны, и представила её в памяти.
Держась правой рукой за ноющую левую сторону груди, левой перебирая складки оконной занавески, Анастасия попыталась оказаться мысленно рядом с берёзой, коснуться ствола, услышать шелест листьев. Ничего не получалось. Страх за то, что она может вторично потерять сознание, усилился. Тогда она решила пройти к Поляне по тропинке, чтобы ступить на волшебный цветочный ковер мягко и постепенно. Но дошла только до первых кустов шиповника. Какая-то преграда не пропускала дальше.
Собрав все силы, Анастасия выплеснула в сгустке мысли своё желание и вдруг оказалась над холмом. Но Поляну не смогла рассмотреть, голубоватый туман закрывал её непрозрачной кисеей. Но зато хорошо рассмотрела свою часть села: Евдоким Ерохин перекапывал землю в саду и поглядывал в сторону ее огорода, на дороге грелись на утреннем солнышке Эйкос и Шарик, печная труба Янчевых струила легкий дымок, поднимающийся в небо прямым столбом.
А вот и её дом; впервые она видела его так чётко. На единственном не закрытом каштанами окошке колыхалась занавеска и белые с желтизной скрюченные пальцы судорожно сжимали краешек ситца. «Очень странно, – подумала Анастасия, – Ведь я сейчас далеко от дома!». Кто же тогда стоит в её комнате у окна и теребит занавески? Из сумерек сознания поднялся ответ на вопрос: она же видит себя со стороны! Такого ещё не бывало. Что-то происходило с ней и с Поляной.
Открытие ошеломило, и она в приступе необъяснимого ужаса потеряла сознание, так и не разжав пальцев левой руки.
Очнулась Анастасия на полу с зажатой в руке оторванной занавеской. Солнце поднялось, желтые половицы ярко отсвечивали. Слабость Анастасия испытывала и раньше, периодически она накатывала до или после видений-контактов с Поляной. Но теперь она не могла и пошевелить руками. Даже в прошлый памятный случай с потерей сознания было много легче. Решив, что всё, – пришел её час, – она попыталась было собраться с мыслями, выделить важное, нужное в такие минуты.
Но в сознании беспорядочно метались воспоминания и образы людей.
Первой перед нею встала бабка Касьяниха, знаменитая гадалка и знахарка. Закутанная с головы до ног в чёрное, она мрачно сверкала белками глаз и грозила ей вытянувшимся до потолка костлявым указательным пальцем. Какая же она страшная!
На смену Касьянихе появился Беркутыч. Захар в полной милицейской форме смотрел сочувственно и многозначительно, покачивал фуражкой, словно узнал нечто весьма предосудительное о ней и теперь предупреждал: «Смотри, что ты с собой