Военврач. 2000—2005. Вячеслав Дегтяренко
за палец комбата, или нассыт у него палатке. Я говорил, что долго косить не сможет. Он спрашивал, какие таблетки ему будут давать и как обманывать врачей. Я ему говорил, что если будет самим собой – за психопата сойдет. У нас он попросил по безналу одолжить ему двадцать тысяч рублей. Мы впятером сложились и потом долго сожалели. Деньги он отдавал долго и лишь после наших угроз отдал, но не всем.
Как-то нас вызвал к себе комбат на КП (командный пункт). Я думал, что будет бить или унижать. Вставили чеки в гранаты, которые первые полгода я не вынимал из карманов, и пошли. Страх пропал, как рукой сняло. Нас ругали, но не более. Комбату было просто скучно!
Как-то комбат нашёл выпивших контрактников. Вызвал всех офицеров к себе.
– Я приказываю, товарищи офицеры, набить им морду! Всё ясно? Идите выполняйте приказ. А ты, док, возьми зелёнки побольше, и налей им на рожи после этого.
К своему приказу он также приложил и свои берцы, пиная связанных контрактников в живот и лицо. От поливания зелёнки я отказался и передал её бойцу – санитарному инструктору.
Когда же был выпившим взводник первой роты, он сбросил его на ночь в зиндан, и приказал мочиться сверху. Зинданом в то время служила глубокая яма для пищевых отходов.
Будучи под следствием, начфин ещё раз свалил на Урал, якобы за деньгами, но потом рассказывал, что отдыхал в Москве и на море. Деньги пришли через два месяца. Выслала жена. Долго решали, кто поедет во Владикавказ за их получением. Каждый находил отмазки. Караул, дежурство по части, на командном пункте. Выбор пал на меня. Но что сказать комбату? Построения четыре раза в день, плюс вечерняя поверка.
– Не волнуйся, Слава, скажем, что пошёл на рынок или в медбат к друзьям – коллегам, подбадривал психолог.
– А как без документов, командировочного лететь?
– С командировочным любой дурак сможет…
Утром иду на взлётку. Сотни народу. Основное направление – Моздок, дополнительно есть Гизель (Владикавказ), есть Борзой, Шали, но это уже в другую сторону. Большая часть – контрактники-возвращенцы, которые за счёт государства проколесили всю страну, попили водочки и теперь также обратно. Кого-то обманули с оплатой, кто-то испугался здешних условий, кто-то не прошёл фэйс-контроль. Грязные, оборванные, со следами свежих синяков под глазами. Мы как-то с психологом подсчитывали – 80% возвращаются обратно. Переклички, очереди, иногда доносящийся гул крылатых машин. «Крокодилы», «коровы», «восьмёрки». Об этом я слышал неоднократно, но летать не доводилось. Как все инструктировали – главное, чтобы лётчики этого не слышали, а то могут и по морде въехать.
– Когда ближайший на Гизель?
– Спроси у диспетчера, вон в той палатке сидит.
– Доброе утро, помогите, пожалуйста, улететь на Гизель.
– Могу вписать в команду на Моздок.
– Да мне надо во Владик.
– Какая вам разница? Летите, а там на такси доедете.
– А сколько