Незримая сила. Дэн Ракульт
этом суть, важнее другое. От Эмин-Дуира брала своё начало Зачарованная Река, чьи коварные воды погружали живых существ в долгий сон, после которого они навсегда теряли память о последних неделях своей жизни. Как раз в этой реке, только несколько севернее, много лет назад нечаянно искупался спутник Бильбо Бэггинса гном Бомбур. Но, кроме сей напасти, ещё совсем недавно на западе Тёмных Гор обитали гоблины, бежавшие туда после своего поражения в Битве Пяти Армий у Эребора. Эльфы Трандуила и беорнинги за прошедшие десятилетия, конечно, изрядно уменьшили их поголовье, но продолжали подозревать, что кто-то из орков[9] мог уцелеть и теперь прятался в тайных пещерах.
Гимли знал об этом со слов Леголаса и потому немало беспокоился за судьбу Аркенстона Трейна. Если невидимый вор оплошает, Алмаз вполне мог попасть в лапы гоблинов – попробуй их потом найди в гротах Эмин-Дуира. Хотя, с другой стороны, это почти гарантировало, что Аркенстон не покинет горы, а значит, не придётся гоняться за ним по этой проклятой пуще. Так думал Гимли, который, подобно другим гномам, тоже не очень любил леса, ну а Сумеречье, в свете последних событий, и подавно. После встречи с пауками-мертвяками он сейчас бы с бóльшим удовольствием лазил по самым неуютным гоблинским тоннелям, чем по лесным чащобам, кишащим нежитью.
Но как бы то ни было, в данный момент Сокровище Эребора, скорее всего, по-прежнему находилось в руках своего таинственного похитителя, уже который день водившего за нос не только целую толпу гномов, но даже местных хозяев – Сумеречных Эльфов. И изловить его требовалось любой ценой.
И вот, соблюдая повышенные меры предосторожности, отряд снова шёл в южном направлении. Окружающий лес всё так же был дряхл и тёмен, но совсем не безжизнен, как это показалось гномам вначале. С некоторых пор, когда их глаза уже привыкли к постоянному окружающему сумраку, они стали замечать на деревьях или среди прошлогодней листвы на земле юрких белок и бурундуков. Но мельтешение этой живности не принесло радости путникам, потому что шкуры у всех этих зверьков имели совсем уж неестественный для данной местности чёрный цвет, отчего они выглядели крайне зловеще. Что гномы не замедлили обсудить.
– Какой-то необычный окрас у этих грызунов… – заметил Бофур, кивнув в сторону очередной такой белки. – Помнится, похожие водились в Сумеречье во времена ещё живого Саурона, когда его Тень достигала даже северной части этого леса.
– Увы, магическое влияние Тёмного Властелина не лучшим образом отразилось на местном зверье и растительности, – вздохнул Леголас, услышав его. – Но чёрный цвет животных – это далеко не самое главное и страшное изменение их тел. Раньше у многих изменённых зверей ещё и глаза светились…
– Да, я помню это, – вставил Нори и с содроганием передёрнул плечами. – Брр, до чего жутко, когда такие глазищи пялятся на тебя из темноты!
– Особенно, когда ты не можешь разглядеть, кому они принадлежат, – добавил Дори. – В такие моменты
Орками и гоблинами в Средиземье именовали, по сути, один и тот же народ, так что эти названия являлись синонимами.