Варенье из кактусов. Европейскими маршрутами. Вячеслав Дегтяренко
3 500 метров. Есть ещё и пеший маршрут, но на его поиски уже не было времени. Пожелав своим попутчикам удачи, я отправился бегом к проглядывающемуся Телерифико. Заметил табличку на обочине 2 250 метров. На такой высоте ещё не бегал. Дорога шла с уклоном вверх. Не бежалось, также как не дышалось. Вспомнил сегодняшний сон, в котором с трудом переставлял свои ноги, пытаясь помочь себе руками. Он практически оказался вещим. Решил, что попрошу помощи у сердобольных европейцев, которые аккуратно объезжали меня на своих джипах. Но никто не реагировал. Лишь за двести метров до предполагаемого финиша, когда я уже перестал поднимать руку, притормозил пикап, и шофёр дважды предложил мне сесть в салон.
Купив билет на фуникулёр, занял свое место у входа на посадочную площадку. Пожилой англичанин, стоявший в очереди в кассу, высказал своё восхищение по поводу спурта. Это меня воодушевило, так как казалось, что скорость бега была черепашьей.
Заметил, что табличка возле кассы показывала температуру двенадцать у подножия вулкана и плюс два – на вершине. Вскоре подошла кабинка, в которую загрузилось человек сорок, и мы начали подъём. Красиво, но как-то скучновато. Большинство пассажиров после подъёма ушли на смотровую тропинку, я же обнаружил ещё одну дверь-турникет. Показав молодому испанцу свой паспорт, отдав один экземпляр разрешения и выслушав короткий инструктаж о том, как себя вести, ушёл на подъём.
Что такое пройти двести метров по ступенькам? Оказывается, – это бывает сложно. Я вспоминал свой академический опыт испытания себя нагрузкой в барокамере «Тобай» на высоте пять тысяч метров. Тогда мне предстояло крутить педали велотренажера. Сознание периодически отключалось. Здесь до этого не доходило, но приступы головокружения и слабости периодически давали о себе знать. К тому же решил максимально быстро пройти эти две сотни метров. Но мягкого ковролина, как в барокамере, под ногами здесь нет. Есть только острые зубцы застывшей лавы, чёрного и коричневого цвета, и ощущения нереальности происходящего. Кажется, что я попал в другой мир. Нет растений, насекомых, только звуки ветра.
Ярко-голубое небо, на котором в зените расположилось солнце. Облака остались где-то далеко под ногами, и тропинка – больше похожая на деяние рук природы. Заметно похолодало, и я надел на себя все три кофты, шапочку и перчатки. Вот запахло серой, и появились клубы восходящего газа, который согревал собой окружающую атмосферу и камни.
Вот и сам кратер вулкана, дно которого в виде воронки уходит на несколько десятков метров вниз и исчерчено полосами застывшей грязи. Предыдущие десять дней вулкан был закрыт для осмотра. Видимо, здесь было неспокойно, судя по цвету и свежести «грязи». Говорят, что это впервые за десять лет, как действует экспозиция.
– Вас сфотографировать? – спросил на английском мой соотечественник, видя мои потуги с автоспуском фотоаппарата.
– Спасибо! Ай'м спик ин рашен…
Действительно,