Рай и ад. Книга третья. Рассказы перенесших клиническую смерть. Сергей Васильевич Ковальчук
раз, когда я пришел в себя, они почему-то спрашивали адрес моих родителей. Но я запретил им говорить. Потому что я знал, о чем они думают. Они ждали смерти. Как часто люди, особенно когда старые умирают, люди собираются, это на Востоке принято, он еще не умер, они готовятся к похоронам. Начинают покупки делать, чего-то там собирать, письма писать.
И вот, в тот день я им сказал: «я прощаю вам, потому что скоро я пойду и сам им скажу». Я не знаю, как они реагировали на это, потому что я не видел, потому что все лицо было опухшее. Но факт в том, что на четвертый день, по-моему, начали делать перевязку, после чего оно совершенно изменилось – отношение врачей. Я помню первую перевязку. Когда они начали открывать, первый день, они поставили 48 % ожога, и вот, когда они начали открывать, они говорят: «это не может быть». Потому что левая рука была вся сгоревшая. Когда они начали открывать, то есть, тело начало частями восстанавливаться…
И таким образом, меня на седьмой день перевели из реанимации в ожоговый. Из ожогового на двадцать первый день меня выписали из больницы. Конечно, я не мог пойти пешком домой, но я своим ходом решил. Сел на машину… я много потерял крови, также удалили эти осколки. Без наркоза еще. Поэтому, я помню. Факт в том, что уже через месяц я мог уже улететь за границу. Не для лечения, а для того, чтобы восстановиться. Сказали, что я должен поменять климат, чтобы вот это психическое, чтобы не повлияло сильно.
И, таким образом, когда оттуда в феврале месяце вернулся, три месяца спустя, я мог спокойно бегать, есть столько, сколько угодно, и тому подобное. Я, вообще, сильно поправился, что не могли узнать меня. Но факт в том, что то, что произошло, на самом деле, это чудо Господне, о котором я не могу умолчать.
Меня могут попросить, чтобы я не говорил об этом, может быть, будут заставлять, чтобы я не говорил об этом, но пусть эти ребята поймут меня правильно. Потому что я не имею права молчать. Я это не рассказывал один раз или десять. Я несколько тысяч раз рассказал. Но больше всего рассказывал это тем людям, которые захотели. Например, я рассказывал это своей маме. Она сейчас на Небесах, я верю. Я не рассказывал ей подробно, потому что я понимал, что это ей не нужно. Я примерно ей рассказывал, что да, я умер. Но Божьей благодатью я спасен, и тому подобное. То есть, я подробно ей не рассказывал, что там всех ожидает. Но, что я хочу сказать?
С удовольствием это буду делать везде, где люди захотят услышать. Для этого я пишу книги, чтобы люди задумались. Что мне нужно? Мне ничего не нужно… Просто, чтобы знали, что я на самом деле уважаю своего Господа. На этот раз, когда я приду на Небеса, я хочу быть достойным. Я хочу прийти и сказать: вот он я, Твой раб, который постарался исполнить Твою волю.
Поэтому, я знаю, что выбор остается за каждым человеком. Что спасение – это очень сложный вопрос. Что каждый за себя отвечает. Что я не могу спасти никого. Но я знаю одно, что Иисус Христос умер за грехи всего человечества. Что сила Его, смерть и Воскресение может через силу Святого Духа воскресить любого грешного человека.
Я сам был под