Кандагар. Как все начиналось (взгляд лейтенанта). Владимир Лукинов
«про жизнь», слышу в след: «а наш замполит – мужик что надо!» На что старшина Быков замечает: «Что вы хотите, их этому учат». Для меня это была главная похвала.
Старшина 2 мср Быков А. Ю. 1980 г.
Так я был в курсе самых разных проблем. Одна из них – со сливочным маслом на завтрак. Вроде бы мелочь, пустяк, но, главное не это, а справедливость! Столовой у нас еще пока не было, все ели кто на чем. Главные запасы: тушенка, хлеб, масло, сахар – хранились в небольшом прицепчике-рефрижераторе под личной охраной начальника ПХД, старшины Новрузова. Масло он выдавал собственноручно, единым куском на всю роту – делите, как хотите. Резал его «на глазок», и «глазок», естественно, в свою пользу, с «прищуром». Оно и понятно, что за начальник ПХД, да без заначки? А вдруг батальонное начальство вздумает чаек попить или на закусь чего-нибудь? Как откажешь? Когда «прищур» батальонного «кормильца» становился уже совсем грабительским, старшина роты Быков, вызывал «тяжелую артиллерию» – меня. Мне было плевать на все доводы пройдохи Новрузова. Положено бойцу по нормам довольствия 40 г сливочного масла в день – вынь да положь! Начальник ПХД ворчал, но, вздыхая, отрезал солидный довесок, к «черной» зависти бойцов других рот. А мы со старшиной, торжествуя, несли добычу к своим. То, что Новрузов решит свои проблемы за счет других подразделений, меня не волновало. У них есть свои замполиты, которым по должности полагается проявлять заботу об улучшении питания личного состава. Хотят – пусть бодаются. Потихоньку, сам того не ожидая, я стал набирать авторитет среди своих солдат и офицеров. Но не только я проводил беседы с личным составом, но и личный состав в лице сержанта Быкова со мной. Как-никак – «коллега». Старшина роты, сержант Андрей Быков – ленинградец с педагогическим образованием, серьезный парень и отличный гитарист. В его исполнении я впервые услышал «Марионетки» неизвестной мне «Машины Времени». Быков не одобрял мои излишне строгие методы работы, совсем не подходившие к его образу замполита – «инженера человеческих душ». И в наших беседах он деликатно, как я когда-то Илахуну в Бобочино, говорит об этом мне. Слушаю, улыбаюсь. Интересно поворачивается жизнь! Когда-то я так же говорил своему ротному, убеждая его быть построже. Тот только улыбался. Теперь уже мне, здесь, советуют быть помягче!
Командир 1 мсв л-т Кмицикевич И. Р. 1980 г.
Но то было в Союзе, где самое худшее – двойка на итоговой проверке. Здесь – цена другая. Да и кто бы спорил, если бы кругом была тишь, гладь да божья благодать? У меня свой аргумент: у нас нет времени на раскачку. Рота – «сырая», смётана на живую нитку. А информация из штаба приходит одна тревожнее другой. Кто знает, когда полыхнет? Чтобы замполитское слово до людей дошло, его нужно хотя бы услышать! А для этого как раз необходим элементарный армейский порядок, в котором важная роль (перебрасываю «мяч» на поле Быкова) принадлежит старшине. Разговор окончен, но каждый остается при своем.
Тревожная неопределенность подстегивает, как допинг. Весь свой интеллектуальный багаж, все