Первая леди. Тайная жизнь жен президентов. Кейт Андерсен Брауэр
которая сидела на диване в Западной гостиной под выразительным «люнетным» окном в виде половинки луны, через которое комнату заливал солнечный свет. Она казалась окутанной ореолом, ярким светом, в очень напряженное мрачное время.
«Спасибо, что пришли, мистер Уэст, – сказала она извиняющимся тоном. – Там что-то назревает, что может оказаться большой катастрофой, а это означает, что нам, возможно, придется отменить ужин и танцы для джайпурцев во вторник вечером». Уэст был удивлен; редко случалось внезапно отменять мероприятия. «Скажите мне, когда джайпурцы прибудут, и убедитесь, что в Блэр-хаусе им предоставят лучшую служанку, Вильму, и лучшего камердинера», – распорядилась она, сохраняя хладнокровие и спокойствие несмотря на невообразимое давление.
«Не могли бы вы заняться этой отменой от моего имени? Это все очень секретно, – сказала она ему. – Боюсь, что Тиш (секретарь по вопросам протокола Летиция Болдридж. – Авт.) расстроится, будет рвать и метать. Вам это известно, и я думаю, что вы могли бы сделать это более спокойно». Джеки и ее секретарь по вопросам протокола часто конфликтовали. Болдридж тремя годами раньше Джеки училась в школе мисс Портер и Вассар-колледже, а в Белом доме она всегда хотела, чтобы Джеки делала больше: проводила больше чаепитий, больше обедов с достойными группами. Но Джеки хотела лишь того, чтобы у нее было больше частной жизни и отдыха.
Мэри Бойлан, секретарь Восточного крыла, вспоминает всплеск активности в тот уикенд, когда она сидела в своем кабинете, находившемся через коридор от Военной канцелярии. Двадцать второго октября президент выступил по телевидению с обращением к нации в лучшее эфирное время. В то утро Болдридж вошла в Восточное крыло, и, как предвидела Джеки, она была какой угодно, только не спокойной. Она потребовала общего внимания: «Мне нужно сделать объявление». В комнате, наполненной хорошо одетыми молодыми женщинами, наступила тишина. «Все вы должны начать молиться, как еще никогда не молились. Сегодня вечером вы услышите новость, которая будет очень шокирующей, и никто из нас не знает, каким будет результат».
Помощник по связям с прессой Барбара Коулман вспоминает, как ей позвонил домой через коммутатор Белого дома пресс-секретарь Пьер Сэлинджер, который сопровождал президента на борту президентского самолета на обратном пути из агитационной поездки в Чикаго. «Он хотел, чтобы я находилась в Белом доме, как только они приземлятся», – пишет она. Сэлинджер сказал, что президент простудился и ему нужно вернуться домой по предписанию врача. Сэлинджер не назвал ей истинную причину внезапного возвращения президента, но предполагал что-то неладное и попросил ее отменить какие-либо планы на выходные.
«Вскоре я поняла: что-то происходит, – пишет она. – Я не знала, что именно, но знала, что это имеет какое-то отношение к Кубе». На протяжении всего кризиса в пресс-службе постоянно кто-то дежурил, и некоторые помощники даже принесли сменную одежду в Белый дом и спали в бомбоубежище.