Ярость Севера: Трилогия. Когда север разрывает сталь. Павел Алексеевич Пашков
изнутри, выхватит нож и пронзит живот бедолаги по самую рукоять.
– Вождь. Прошу, отпусти меня. Моя дочь, Ингрид. Когда я был на охоте, к ней приходила ее подруга, беглая рабыня, Астрид! Она рассказала, что нашла Паля с пробитой головой у залива и сейчас скрывает его на пастбище. Там есть домик, где раньше жили пастухи. Я думаю, что они там и живут. Сразу же, как я узнал об этом, я пришел к тебе, чтобы рассказать. Но почему же ты меня так зло встретил? Отпусти мою бороду, вождь… – И кузнец попытался поднять голову, но Ниялль выхватил свой нож и перерезал длинную бородищу пополам.
Кузнец качнулся и встал во весь рост. Странный вид, обрезанная борода стала квадратной и жутко кривой, глаза несчастного забегали от испуга, ему показалось, что Ниялль сейчас прыгнет на него и обязательно убьет.
– Пошел вон отсюда. И моли Богов, чтобы твой паршивый язык не растрепал эту информацию еще кому-нибудь. Вон из моего дома, ублюдок… – Ниялль махнул рукой и позвал стражника, викинг, стоявший за дверью, бегом вбежал к конунгу.
– Звал меня, вождь!
– Слушай внимательно; – Спокойно ответил Ниялль. – Проследи за кузнецом и скажи нашим, пусть приведут сегодня его дочь, Ингрид. Посадите ее пока в темницу и охраняйте. Это залог его молчания. Но смотрите, чтобы никто ее не трогал!
– Все понял, вождь, выполняю! – выкрикнул викинг и, отвернувшись, ушел из зала.
Ниялль уселся на лавку у печи и стал всматриваться в полыхающее пламя огня. Еще несколько минут он просидел практически без движений, после поспешно накинул на себя волчью шкуру, перетянул ее поясным ремнем, взял свой топор и вышел во двор. На улице никого нет, даже охрана опять куда-то подевалась, не оповестив об этом своего конунга. Ниялль со злостью сжал кулаки и быстрыми шагами пошел в конюшню. Он взял самую лучшую лошадь, цвета белого с черным и, вскочив на нее, помчался вон из города. На выезде из Йорвика главные ворота закрыты на тяжелый засов. Конунг спрыгнул и подошел к ним, чтобы самостоятельно открыть ворота, как позади него раздался мужской голос.
– Кто такой и куда собрался! Без спросу, никто не может просто взять и открыть ворота! Повернись и назови свое имя.
Ниялль закатил глаза и с силой ударил кулаком по воротам. Он медленно обернулся и дрожащим голосом, но отнюдь не от страха ответил говорившему:
– Ниялль. Конунг Йорвика. Еще вопросы есть, полудурок? – мужчина, по всему видимо охранявший сегодня выезд из города, побледнел, убрал руку со своего топора и низко опустил голову.
– Прости, вождь. Не признал. Может, нужна какая помощь? Ты надолго?
– Заткнись и закрой за мной ворота! Стоять здесь и никуда не уходить с места, когда я вернусь, назову свое имя и ты тут же откроешь ворота. Никого кроме меня не впускать и не выпускать. Все ясно?
– Я все понял, вождь. Удачной дороги.
– Я же сказал тебе заткнуться!!! – вскрикнул Ниялль и со злостью откинул балку,