Дети Сатурна. Серия «Ревизор Роскосмоса». Алексей Ракитин
в случае её фатального повреждения небесным телом или техногенной аварией. Все прочие отсеки, помещения, флэты и модули могли быть выведены из строя, но оборудование «Ситуационного зала» и находящиеся в нём люди должны были остаться невредимы. Ну, или по крайней мере, погибнуть последними.
Размеры помещения и его оснащение были весьма впечатляющи. В принципе, в нём можно было устроить олимпийский бассейн. По периметру под потолком тянулся бесконечный обзорный экран, позволявший визуально оценивать обстановку вокруг станции во всех секторах и широком диапазоне излучений. Посреди зала находился интерактивный стол длиной, думаю, метров пятнадцать, если не больше. На нём можно было отображать любую обстановку, как внешнюю, так и внутри станции. Вдоль стен пониже обзорного экрана размещалось разнообразное технологическое оборудование – от холодильников с продуктами, лекарствами и техническими расходными материалами, до кладовых со всевозможным снаряжением и скафандрами. В случае беды «Ситуационный зал» должен был стать убежищем всей команды, обеспечив каждого питанием, теплом, воздухом и возможностью покинуть помещение по прибытии спасательного корабля.
Я думал, что космической техникой удивить меня сложно, но размеры и оборудование Ситуационного зала на борту «Академика Королёва» произвели на меня немалое впечатление…
– Четыре года наша операционная база успешно обеспечивает добычу самых разнообразных ресурсов в системе Сатурна и никогда прежде «Роскосмос» не ревизовал нашу с вами работу. – негромко бубнил командир, сидевший направо от меня. – Но подошёл момент, когда определённые вопросы по дальнейшей интенсификации добычи, величине себестоимости и номенклатуре добываемых ресурсов требуют если не пересмотра, то как минимум, уточнения. Все вы были предупреждены о плановом посещении операционной базы штатным ревизором «Роскосмоса» и сейчас я имею честь вам его представить: Порфирий Иванович Акзатнов, заслуженный космонавт, классность – первая, космический стаж пятнадцать лет, в должности ревизора последние четыре с половиной года.
Меня буравили девять пар глаз. Не сказать, чтобы сидевшие за длинным столом смотрели на меня с оптимизмом, скорее – настороженно и недружелюбно. Думаю, я смотрел на них так же, ведь очень вероятно, что разыскиваемый мною преступник сейчас находился в их числе. И у меня вовсе не было уверенности, что я понимаю, как его надлежит разоблачать.
– Позвольте, я представлю присутствующих, – командир обратился теперь ко мне.
Мне оставалось лишь кивнуть.
За столом помимо меня и командира находились ещё девять человек – это всё были лица из так называемого «руководящего состава», деятельность которых мне, согласно легенде, и предстояло проверить. Вадим Королёв начал представлять сидевших; процедура эта была во многом формальна, но совершенно необходима, дабы в последующем никто из моих vis-a-vis не мог отговориться незнанием того, кто я такой и каков мой статус.
– Направо