Серая зона. Конец игры. Олег Шмелев
хотел убить Игоря.
На миг между ними залегло молчание. Алексей окинул своего друга взглядом, в котором читались совершенно разные и противоречивые эмоции. В глазах его сквозило сомнение, и вместе с тем было видно, что мужчина понимает, что его друг не шутит.
– Даже и не знаю, что сказать, – едва слышно проговорил он, покачав головой, – Серёга-Серёга, когда ты уже башкой думать будешь?
– Ну, судя по тому, как ко мне настроен этот город, то уже нет смысла меняться.
– Да подожди ты, расскажи лучше, что там было дальше.
– Да что было? Приехал я со своими новыми коллегами в ДК. Сели за стол. Ну, я не пил особо, ждал подходящего момента. То танцевал, то курил на улице. Потом пацанчику одному из наших плохо стало, я его повёл в ёлки. Сам стою, курю, и тут слышу – девчонка где-то кричит. Прислушался – с другой стороны улицы. Я туда, вижу – там какой-то хрен девку душит, а она пытается вырываться. Я его окрикнул, а он девчонку эту головой о бордюр ударил, да так, что она и кони двинула. Потом он в машину сел и свалил. Я пытался его догнать, но не смог. Вернулся к девчонке той, и как раз в это время люди и подбежали. Подумали, что это я её… и начали меня бить, да так, видно, хорошо, что очнулся я уже в больнице.
В палате вновь залегла тишина. Бондаренко напряженно обдумывал рассказ друга, а тот терпеливо ждал, пока он скажет что-нибудь.
– Ну хорошо, допустим всё так и было, но как люди могли не заметить той машины, на которой убегал убийца? – решил подойти к делу с чисто профессиональной подозрительностью Алексей.
– Он хитрый был, – слегка улыбнулся ему Сергей, – фары специально не включил.
– Ну а звук мотора? Машина же не могла бесшумно ехать.
– Не могла, – согласился Денисов, – но здесь я тебе ничего не могу сказать. Все просто наскочили на меня, и никто не спрашивал и не говорил ни о какой машине. Я пытался им сказать с самого начала, но меня никто не слушал. Тем более, что уже не первый раз меня тягают по этому делу.
– Вот видишь, как всё обернулось. А я тебе тогда еще говорил, не лезь больше никуда. А чтоб думал головой, а не жопой, то не стал бы искать себе приключений, – с досадой произнёс Бондаренко, – ты же знаешь, что Белореченск теперь – просто большое село, и люди здесь живут соответственно, не задумываясь. Хватит тебе раз запачкаться где-то, и ты уже до конца жизни не отмоешься.
– Здесь ты прав, – покачал головой Сергей, – люди у нас думать не хотят. Им намного проще, чтобы ними кто-то погонял и говорил, что нужно делать и куда идти. Вот всю жизнь прожил, войну прошел, а только сейчас это понял. Но знаешь, в чём соль?
Алексей ничего не сказал, а просто кинул вопросительный взгляд на друга.
– А соль в том, что мне ни хера от этого не легче. Вроде бы и хорошо понимать то, что видишь, а с другой стороны, как-то… гадко от того, что всё так, как есть. А еще больше гадко, что никто больше этого не видит, а некоторые просто не хотят видеть, потому что им так проще. Ну, за это, конечно, спасибо этому чёртовому Игорю Золину. Никто до него не смог