Стрела архата. Сергей Георгиевич Михайлов
или медведю – и тоже видел их судороги. Но в одном случае была война, в другом – охота. И то, и другое оправдано и законом и нашей моралью. На что же я иду сейчас? На войну? На охоту? Война – это единоборство с вооружённым противником, к которому испытываешь ненависть. Охота – тоже встреча с противником, но заведомо более слабым и ненависти не вызывающим. На что же иду я? Он безоружен и слабее меня – значит, это охота, но он ненавистен мне, значит.... Значит, это убийство! Нет, не думать об этом, не думать…»
Лес справа кончился, уступив место бескрайнему полю, перерезанному посередине глубоким шрамом оврага с извилистым ручейком на его дне; ещё одна луна, украшенная кувшинкой и плывущая против течения, весело подмигивала из глубины ручья своей сестре – той, что наверху, – бесстрастной и холодной в своём величии. Но и немой диалог двух сестёр-близнецов не вывел человека из состояния мрачной задумчивости. Во всех этих деталях ландшафта он видел лишь ориентиры, которых следовало придерживаться, чтобы выйти в нужное место, – и ничего больше. Чутьё охотника и подробный рассказ одного из сослуживцев, хорошо знавшего эти места, безошибочно вели его по чужому лесу.
«Ведь есть же такие подонки! Слышал об этом, но никак не думал, что это может коснуться моей семьи. А ведь так всегда! Никогда не ждёшь, что беда придёт именно в твой дом, а когда она всё же приходит, бывает уже поздно. Что ж, пусть поздно. Зато этот мерзавец получит по заслугам. Сполна!»
Дорога свернула и тут же упёрлась в аккуратный дачный посёлок, окружённый сетчатым забором. На ближайшем доме висела табличка, удачно освещённая ночным светилом.
– Первая Лесная Поляна, – прочитал человек. – Так. А мне нужна Третья, дом двенадцать. Что ж, будем искать.
Поиски продолжались недолго и вскоре увенчались успехом. Человек осторожно подошёл к нужному дому и бесшумно отворил калитку. Его встретила тишина. Значит, собаки не было.
Похоже, что собак не было ни у кого. Посёлок был новым, кое-кто ещё строился, многие дома пустовали – проблема приобретения четвероногих сторожей пока что ещё не была столь острой для свежеиспечённых дачников. Тем более, что в специально отведённой будке в центре поселка по ночам дежурил настоящий, двуногий, сторож, который, правда, обычно спал, как и все, впрочем, нормальные люди. Спал он и сейчас, хотя свет в сторожке горел.
Горел он также в одном из окон дома номер двенадцать по Третьей Лесной Поляне. Это поначалу смутило человека в плаще, но уже в следующее мгновение он снова был полон решимости. Тем лучше, решил он, при свете будет легче ориентироваться. Он осторожно поднялся на чуть скрипнувшее крыльцо и легонько толкнул дверь на веранду. Дверь оказалась незапертой.
«Однако! Этот тип как будто ничего не боится. Значит, считает, что совесть его чиста. Вот мерзавец! Тем легче мне будет исполнить задуманное. По крайней мере, и моя совесть не намного запачкается. Пусть подыхает, собака, в своей конуре! Другого он не заслуживает!..»
Последние сомнения рассеялись