Зеленая жемчужина. Лионесс. Том II. Джек Вэнс
для холощения рабов. О последствиях лучше было не думать – его мужское достоинство и всякая надежда заслужить благорасположение Татцель были бы потеряны навсегда.
Когда Эйласу удалось, наконец, бежать из замка Санк в компании Каргуса и Ейна, в какой-то момент он задержался, обернулся, глядя на замок, и пробормотал: «Помяни мое слово, Татцель! В один прекрасный день мы снова встретимся – и тогда посмотрим, как ты будешь задирать нос!» Таков был призрак, навязчиво посещавший Эйласа в полусне.
2
Проведя ночь в Ведьминой гавани, к полудню Эйлас и Тристано поднялись на перевал Лешего и уже ближе к вечеру проехали, гремя копытами, по подъемному мосту к конюшням Родниковой Сени. Друн и Глинет выбежали им навстречу, за ними вышли Вейр, Флора и прочие домочадцы, а Шимрод4 ждал в тени сводчатого прохода, ведущего на террасу.
Прибывшие поднялись в свои комнаты, чтобы освежиться, после чего вышли на террасу, где Вейр подал им лучший ужин, какой могли обеспечить кладовые замка, и компания еще долго сидела за столом после того, как померкли последние отсветы заката и наступила ночь.
Тристано поведал присутствующим о зеленой жемчужине и ее зловредном влиянии: «До сих пор не понимаю, чем объясняются чары этой штуковины! На вид она отличается от обычной крупной жемчужины только оттенком блеска, зеленым, как морская вода. Шимрод, тебе что-нибудь известно по этому поводу?»
«Вынужден признаться, что в обширной сфере волшебства остается гораздо больше необъяснимого, чем хотелось бы. Для меня зеленая жемчужина – полная загадка».
«Наверное, это мозговая опухоль демона, – размышляла Глинет. – Или, может быть, яйцо гоблина».
«Глаз василиска!» – предположил Друн.
«Из всей этой истории можно извлечь урок, исключительно полезный подрастающим молодым людям, таким, как Друн, – задумчиво произнесла Глинет. – Никогда на воруй и не отнимай у других ценности, особенно если они зеленого цвета!»
«Превосходная рекомендация! – поддержал Тристано. – В таких случаях честность – лучшая стратегия».
«Я полон стыда и раскаяния, – опустил голову Друн. – Обещаю немедленно покончить с воровством и грабежами».
«Ну, разве что тебе представится возможность украсть какую-нибудь красивую безделушку для меня», – снизошла Глинет. Сегодня – возможно, уступив настояниям леди Флоры – она надела белое платье, а волосы украсила серебряным венком с белыми эмалевыми ромашками; все это вместе производило неотразимый эффект, явно не прошедший мимо внимания Тристано.
«В любом случае, мое поведение можно назвать только образцовым, – скромно заметил Тристано. – Я позаимствовал жемчужину исключительно в интересах окружающих, дабы оградить их от ее разрушительного воздействия, и добровольно уступил ее неимущему, лишенному преимуществ благородного происхождения».
«Насколько
Шимрод, странствовавший по Даоту в качестве «доктора Фиделиуса, шарлатана и целителя больных коленей», подружился с парой детей-бродяжек, Друном и Глинет, после чего они путешествовали вместе. За прошедшие с тех пор годы Шимрод мало изменился. Длинный нос, кривящийся рот и впалые щеки придавали его лицу ироническое, насмешливое выражение. Подтянутый, как всегда, он поглядывал на мир бледно-серыми глазами из-под полуопущенных век; его светло-коричневые волосы были коротко подстрижены на крестьянский манер. См. книгу I, «Сад принцессы Сульдрун».