Парусник № 25 и другие рассказы. Джек Вэнс
ее пальцев прикоснулись к его волосам, ко лбу, опустились по глазницам к носу, ко рту, к подбородку. Она не высказала никаких замечаний.
«Так что же?» – спросил Эйкен.
«Вы – частный детектив или работаете на полицию?»
«Я – несостоявшийся кинорежиссер».
«Вот как! Вы задаете много вопросов».
«Тебе это не нравится? У меня есть и другие вопросы».
«Спрашивайте, сколько хотите. Но сначала позвольте мне самой кое-что спросить».
«Я тебя слушаю. Спрашивай».
Поколебавшись, Кэрол выпалила: «Ну хорошо – почему вы ко мне пришли?»
Эйкен беззвучно усмехнулся: «Вчера вечером я был в кино и смотрел фильм под названием „Василиса: очарованная принцесса“».
«О! Сказочный фильм? Я хорошо знаю эту сказку. Об Иване и зловредном Морском Царе».
«В кино Василиса – очаровательная, красивая девушка. У нее шелковистые длинные волосы – совсем как у тебя. У нее голубые глаза – как у тебя. По сути дела… – Эйкен запнулся перед тем, как произнести судьбоносные слова. – По сути дела, она была тобой».
«Мной?»
«Да, тобой. Василиса – Кэрол Бэннистер».
Кэрол рассмеялась: «Вы мне льстите! Я никогда не была актрисой, даже в начальной школе. Мама вечно изображала всякие страсти, и у меня пропало всякое желание этим заниматься».
«Но в фильме снималась именно ты».
«Этого не может быть!» – девушка улыбалась, но ее улыбка тревожно дрожала.
«Постановщиком фильма был Виктор Мартинон. Мартинон ошивается в больнице Кребиуса. Ты здесь живешь. Это не может быть совпадением. Здесь кроется что-то неладное».
Кэрол молчала. Она задумалась. На ее лице появилась усмешка.
«Вчера я видел еще один фильм, – продолжал Эйкен. – Эпизод из „Одиссеи“».
«„Одиссея“… Виктор читал мне „Одиссею“. И сказку про очарованную принцессу».
«Все это очень странно», – заметил Эйкен.
«Да. А в последнее время…» Девушка покраснела – буквально вспыхнула розово-пунцовым огнем.
«Что случилось в последнее время?»
«Он стал говорить довольно-таки ужасные вещи. Задает вопросы».
Эйкен почувствовал, как медленно натягивалась кожа у него под затылком. Кэрол повернула голову так, словно на самом деле могла его видеть, подняла руку, прикоснулась к лицу: «Вы злитесь!»
«Да, я разозлился».
«Но почему?» – Кэрол недоумевала.
Эйкен разразился потоком слов: «Может быть, ты не поймешь – или поймешь, не знаю. Вчера вечером я видел этот фильм. Я видел Василису и – тебе это может показаться очень странным – все, что она делала, каждый поворот ее головы, каждое движение – что-то значили для меня. Я понимаю, что это звучит, как признание школьника, но я влюбился в Василису. И поэтому пришел, чтобы с тобой увидеться».
«Но я не Василиса», – сказала девушка.
«Да, ты – Василиса. Заколдованная Василиса. Василиса, замороженная в куске льда. Я хочу тебе помочь, хочу освободить тебя, чтобы ты снова стала Василисой».
Кэрол