Маэстро, вы убийца!. Найо Марш
пиявок! Да, я знаю, что Гарсия – скульптор от Бога, но ведет себя как последняя свинья. Почему-то вбил себе в голову, что все вокруг должны с ним нянчиться. Мне даже страшно подумать, сколько он уже, должно быть, из тебя вытянул. Так и быть, я запру его в студии, но если ему вздумается волочиться за Соней или еще за кем-то, то пусть выбирается через вентиляционные ходы. Или через канализацию. Ты – последняя простофиля, если в самом деле надеешься избавиться от него до двадцатого. И где, спаси меня Вакх, ты откопала этого недоношенного аборигена? Из канавы с утконосами, что ли? Или из сумки пьяной кенгуру? Держу пари, что ты оплатила ему проезд в Англию из своего кармана. Возможно, я не имею права роптать, поскольку ты любезно отдала в мое распоряжение свой дом на целых двенадцать месяцев. Для меня это – подарок судьбы, ведь здесь я создала все свои лучшие работы. Кстати, на последней картине я изобразила двух негритянских саксофонистов – вид снизу, так сказать, на цилиндрическом фоне. По-моему, вышло недурно. Я уже ее закончила. Теперь задумала крупное полотно, для которого мне позирует Соня Глюк. Ей приходится много стоять, поэтому она капризничает даже больше обычного – чтоб ей сгореть в геенне огненной! Однако, едва прослышав про Гарсию и Пилгрима, она тут же согласилась прийти к нам на весь семестр – как всегда, за совершенно сумасшедшую плату. Сегодня приехал Малмели. С бородой точь-в-точь, как ты описала, – мне она напомнила козлиную зад… Словом, ты сама поняла. Он с головой погружен в свои иллюстрации. Показывал рисунки – весьма прилично. С Пилгримом я уже прежде несколько раз общалась – и сам он, и его работы мне по душе. Жаль, что он такой олух. Говорят, его до неприличия часто встречают в обществе этой бессовестной Сиклифф – за его титулом, должно быть, увязалась, прохвостка. Самовлюбленная нимфоманка, но успех имеет. Забавная штука – секс. Я даже в мыслях не допускаю ничего дурного, но с мужчинами у меня порядок. Ты – другое дело. Стоило бы тебе хоть пальчиком поманить, и они укладывались бы к твоим ногам штабелями. Но ты держишься так неприступно, что они не смеют хоть на что-то надеяться. Сиклифф с Пилгримом приезжают завтра. Виделась с твоей Филлидой Ли. Этой особе палец в рот не клади. Носит наряды ручной работы, держится чопорно, как гусыня, проглотившая кочергу. Приезжает девятого. Как, кстати, и Ормерин, который шлет из Парижа столь унылые письма, что от них сводит скулы. Милый юноша. Только чересчур уж подавленный. Не знаю, понимаешь ли ты, какой коктейль смешала в этом семестре? Своенравную Соню обуздать невозможно. Гарсия либо начнет немедленно за ней ухлестывать, что будет довольно неприятно, либо, что еще хуже, – даст ей от ворот поворот. Вальма Сиклифф постарается вскружить голову всем парням. Если она в этом преуспеет, Соня захандрит. Возможно, в предвкушении пилгримского титула Вальма умерит аппетиты, но я в этом сильно сомневаюсь. Впрочем, тебе виднее – ты, должно быть, как обычно, спрячешь голову в песок и закроешь на все глаза. Ты ведь у нас аристократка. Ха! Правда, плебеям вроде меня трудно понять, как можно взирать на подобные безобразия с таким царственным хладнокровием.
С прислугой все в порядке.