ПОЛЕ БРАНИ. Алексей Николаевич Рыжаков

      И решил тогда Илья в след Садко пойти, дабы пред князем да его дружиною того на чистую воду вывести. Прошёл за ним во двор палат княжих, а там столы от явств всяких ломятся, мёд хмельной рекой разливается! Горожане толпятся вокруг, угощениям радуясь. Садко приказал полог с телег своих снять, и увидел народ честной бочки винные.

      – Налетай, друзья, вот гостинец вам мой в честь святого дня богом посланного! – Садко приговаривал, сам же дальше пошёл в сени княжие. Расступились стрельцы, пропуская купца, затворив за ним дверь, скрестив секиры свои – не пройти чрез них, не затеяв свар.

      Что же делать ему? Как в хоромы пройти? И увидел Илья, как из дверей в стороне блюда с явствами новыми выносятся стряпчими. Подошёл он к ним, преступил чрез порог, но не шагом простым, а каликов тропой перехожею. И не в кухню вошёл, а прям в княжьи комнаты. Зал сей народом полнился, все за столами сидели богатыми. С одной стороны рать была, с другой – бояре почтенные, во главе ж восседал князь Владимир-батюшка с женою прекрасницей. Слева сам Садко присел, справа – митрополит, поди Левонтий, раз крест золотой на груди висел. Всюду кубки звенели наполненные, поднимались за здравие княжее.

      Стрельцы-охранители, было, к Илюше кинулись, как увидели, что тот к князю идёт. Увидал Владимир сего отрока юного, и махнул им рукой, мол, подходит пускай. Никто ж кроме него словно и не заметил появление сего молодца, дружина песнь затянула казацкую, бояре меж собой всё шепталися. Лишь в газах Садко, Илья прочёл узнавание, а Левонтий освятил себя крестным знаменьем. Встал Владимир князь, и гостям кивнул, чтоб замолкли те, и промолвил Илье тихим голосом:

      – Кто таков ты есть, добрый молодец? С чем пришёл сюда? По делам каким?

      – Здравствуй буде ты, княже киевский! Отрок я простой, Илья Муромец…