Остров Свободы. Борис Геннадьевич Цеханович
и такой же плотной толпой остановились рядом с нами. «Глиста» и девица в удивлении вылупили на нас глаза, а на шарканье ног обернулись датые мужики. Все мы дружно изо всех сил делали вид, что не знаем друг друга и зашли на вокзал лишь погреться. Ещё через десять минут в зале возник третий взвод и мне стало смешно. В зале уже находилось около сотни одинаково одетых молодых людей и все посторонние изумлённо таращили на нас глаза. И изумление усиливалось по мере того как новые взвода заходили в вокзал. Всего этого можно было избежать, если бы таможенники начали работать и пропускать через себя людей. Но у тех что-то не ладилось и они никак не могли приступить к работе. Там ругался со старшим таможенником наш КГБист, но это мало помогало. И вскоре весь зал был забит отъезжающими. Датые мужики шатались среди бойцов и удивлённо спрашивали тех – Кто они такие и куда едут? И везде получали один и тот же ответ – Мы футбольная команда и едем на соревнование, чем приводили мужиков в ещё большее изумление. Правда изумлялись они не долго, бесцельно слонявшиеся крепкие мужики скрутили им руки и утащили на улицу, где их забросили в милицейские «воронки». Только затихли вопли задержанных, как ко мне, чуть ли не строевым шагом, подошёл замкомвзвод и громко обратился, привлекая внимание чуть ли не всего зала: – Борис Геннадьевич, разрешите нам с Петром Клюевым сходить в туалет….
– Тише…, тише…, Воробьёв. Что ты на весь зал орёшь? – Раздосадовано зашипел я на добросовестного сержанта, – идите…
А через две минуты они заполошено выскочили оттуда: – Борис Геннадьевич, там к нам пристают с разными вопросами….
Несколько мужчин невозмутимо сидевшие недалеко с газетками, сорвались с места и нырнули в туалет и через минуту «глиста» с высоко заломленными руками чуть ли не носом чертил кровавую линию по полу, а следом волокли буйно извивавшуюся и визжавшую девицу.
Шум, гам, несколько крепких слов и угроз со стороны КГБиста в адрес старшего таможенника сумели всё-таки сдвинуть с места процесс. Первыми пошли на досмотр семьи, а потом я со своим взводом. Жены и дети были с лёгкими сумочками, а чемоданы были у мужей и их тащили взвода. Как всегда, а это уже было традиционно, видя мои честные глаза и такую же честную физиономию, каждому таможеннику как на Брестском вокзале, так и здесь хотелось доказать и опровергнуть мои чистые намерения и помыслы и найти хоть что-нибудь запретное. Поэтому сразу предложили мне открыть первый чемодан, который был мигом перерыт и на его дне нашли кучу юбилейных монет, в том числе и с изображением Ленина. И тут понеслось – Нельзя! А зачем вы их везёте? А с какой целью? А почему Ленина так много? А может быть у вас ещё что-то есть? Рядом стоял ещё не отошедший от горячего спора КГБист и, забывшись, на весь вокзал тоже орал: – А на хрена, товарищ старший лейтенант, ты это везёшь на Кубу? Вот на Хре-наааа….?
А когда они нашли ещё одну кучку юбилейных (новодельных) рублей, но уже высшего качества «Пруф», радости таможенников было «выше крыши». Даже КГБист затих,