Ад-184. Советские военнопленные, бывшие узники вяземских «дулагов», вспоминают. Коллектив авторов
направлению. Относительно боев на вяземском участке ясности не было. В Кремле, очевидно, просто не могли поверить, что немцы смогут так быстро продвинуться в полосе Западного и Резервного фронтов. Во многом поэтому данные нашей авиации о германских колоннах техники уже в глубоком советском тылу воспринимались как дезинформация. Откуда здесь могут быть немцы? Добытые с риском для жизни достоверные сведения о местоположении противника, как отмечал бывший командующий истребительной авиацией ПВО Н. А. Сбытов, могли вызвать гнев начальства и даже стать основанием для ареста. Вот что он вспоминал:
«5 октября на рассвете разведчики доносят: по Варшавскому шоссе, примерно в 50 км от города (очевидно, Юхнова. – M. M.), безусловно в нашем тылу, двумя колоннами идут немецкие танки и пехота. Информация исключительно важная, поэтому нуждается в тщательной проверке… Посылаю перепроверить (майора Карпенко). Прилетает назад, докладывает: „Товарищ командующий, точно, идут немецкие танки, очень много“. Потом оказалось… целый немецкий корпус практически без боя спокойно движется на Москву. А у нас никаких резервов нет. Только строительные батальоны…»
Далее Сбытов говорит о том, что доложил о немцах начальнику тыла РККА генералу Телегину, так как генерал Артемьев (командующий войсками Московского военного округа) был в Туле, и тогда в срочном порядке было принято решение о подъеме и переброске к фронту курсантов, в том числе подольских военных училищ. Руководство ПВО Москвы принялось собирать в кулак всю имевшуюся под рукой штурмовую авиацию, стягивать резервы, откуда только можно. Это было в 7 утра, а к 12 часам Сбытова вызвали к заместителю наркома НКВД, начальнику Управления особых отделов НКВД В. С. Абакумову. «В это время, – продолжает он, – авиагруппа уже готовилась нанести удар по немецкой танковой колонне. Вдруг звонок. Абакумов приглашает меня к себе. Приезжаю на Лубянку… В кабинете Абакумова уже Меркулов, заместитель Берии, и еще начальник контрразведки штаба ВВС на меня из угла косится. Абакумов сразу же:
– Откуда вы взяли, что немецкие танки идут по Варшавскому шоссе и уже чуть ли не под Юхновом?.. На каком, собственно, основании вы проводите разведку дорог в нашем тылу, а не в немецком? А может, для того, чтобы панику в Москве устроить? – и все в таком же духе. – Сейчас, говорит, проверим! Вызвать сюда Климова, командира 6-го авиакорпуса!».
Сбытов долго доказывал правдивость сведений о немецких танках и лишь спустя несколько часов был отпущен к себе в штаб. К тому времени стало темнеть, и время для авиационного удара по врагу было упущено. В то время он еще не знал, что, пока его допрашивал Абакумов, в Кремле шло заседание Государственного комитета обороны (ГКО). Утром же 6 октября ему позвонил начальник штаба ВВС и сообщил: «ГКО на своем заседании твои действия одобрил! Это, безусловно, немцы идут. Немедленно собери все силы, которые только можно собрать, и бей!».
Советская авиация приступила к бомбежке немецких танковых колонн, враг вынужден был приостановить свое движение вперед. Хотя Сбытов и делает оговорку, что к тому времени