Девичьи рецепты. Кристина Риц
Я хочу, чтоб у Таши были красивые туфли.
Дед вздохнул:
– Не горюй, Настена. Господь уладит, – он помедлил, а затем попросил, – если тебе нетрудно, пожарь мне картошки.
Настя вздрогнула и замолчала, даже ее слезы замерли от неожиданности.
– Картошки… – она не переспросила, а просто повторила вслед за дедом с его же интонацией. – А тебе можно?
– Можно… Мне теперь всё можно.
Настя пошла на кухню. Привычными движениями умелой хозяйки почистила картошку, порезала ровными дольками, поставила на плиту сковороду, налила в нее масло. И вспомнила…
Да, ей лет шесть. Дед зовет ее на кухню.
– Ну что, Заяц Длинные Уши, давай жарить картошку?
– Но я не умею.
– Так я тебе буду помогать, договорились?
Настя не очень представляла весь этот процесс превращения чумазых головок в соломку с золотистой корочкой. Но то, что дед предложил, было замечательно, и отказаться от этого было никак нельзя.
– Ладно.
– Для начала почистим картошку. Я возьму это на себя. А ты потом будешь жарить.
Ловко орудуя ножом, дед среза́л кожицу, и она завивалась новогодним серпантином. Ей вспомнилось, как было страшно смотреть на мелькание ножа в дедовых руках. Казалось, что нож, направленный прямо в ладонь, сейчас обязательно дойдет до нее и разрежет руку, а у деда и так не было половины указательного пальца на правой руке. Но ничего не случилось: картошка превратилась сначала в круглые лысые головешки, а затем в светлую соломку.
– Ну вот, Шелковая Шерстка, можешь жарить. Сейчас только огонь зажгу да масла в сковороду налью, ладно?
Завернутая в бабушкин фартук, Настя угукнула в ответ и замерла, она почти не дышала, наступал торжественный момент. Дед выкладывал соломку на сковороду, вставши вполоборота, так, чтобы загородить собой Настю от возмущенно шипящего масла,
– Ну все, Белая Кошка Голубые Глаза, я иду за газетой, а ты жарь.
Дед закрыл крышкой сковороду, вручил главному повару деревянную лопатку и вышел в подъезд. Застыв как на посту, Настя не представляла, чем именно она может помочь картошке, чтобы та пожарилась, но и оставить порученное ей дело не могла. Через несколько минут дед вернулся, увидел Настю с ее деревянным флажком.
– Как картошка? Не готова? Давай я ее переверну, – дед поворочал лопаткой и открыл бочонок с солью. – Посолишь, ладно?
– А сколько?
– Возьми щепотку, и вот так, по кругу. Молодец! Пусть еще потомится минут семь, потом поверни вот эту ручку. И всё.
Тогда маленькая Настя гордилась оказанным ей доверием, смутно догадываясь о подвохах этой кулинарии. Годы спустя она восхищалась дедовой совсем не кулинарной премудростью. То, что ей тогда представлялось делом невероятной сложности, он разложил на части, сделал простым или проще простого. Это вошло у них в поговорку, но время затерло ее и заменило похожими на нее, например, про слона,