Помоги себе сам. Иронический детектив. Тамара Злобина
могло показаться занятием бесполезным, ведь Булатова предупреждала, что те не склонны к общению на эту тему. Но одно дело конкурент, который так же, как и ты пострадал от действий «шефа», и может воспользоваться полученными сведениями с пользой для себя, отодвинув тебя от «тела потенциального благодетеля», и другое – посторонний человек, который заинтересован только в том, чтобы найти этого «благодетеля» и помочь вернуть твои кровные сбережения, которые ты по ошибке доверил не тому.
– «Хочется надеяться, – думала Татьяна, подъезжая к офису общества „Помоги себе сам“, – что у бывших коллег господина Мальцева есть с ним нечто большее, чем общее мировоззрение, но и общение, и встречи тет а тет, ведь как говорит людская молва, „короля делает свита“. Да и „король“ без неё – не король».
Глава 6. Здесь была Татьяна
Рябинина пыталась представить свой разговор с председателем недавно созданного общества «Помоги себе сам», где, как выразилась её клиентка Булатова, всё на общественных началах, за исключением самого председателя и ещё парочки «проверенных сотрудников».
И этот разговор, по определению всё той же Натальи не предвещал лёгкости и откровенности.
Но с чего-то нужно было начинать, и даже отрицательный результат – тоже результат.
Общество находилось на тихой, старинной улице в глубине двора, поэтому Татьяна с осторожностью провела машину через узкий проезд в виде довольно старых, с претензией на кованную рещётку, ворот. Припарковавшись между, стоящими у стены соседнего здания, машинами, Татьяна, огляделась. Двор был неопрятным, замусоренным: как видно на дворника общество не пожелало раскошелиться, а на общественных началах этим никто заняться не пожелал.
Дома в этом районе старинные, в своём большинстве двухэтажные, ещё дореволюционной постройки: в основном купеческие, сановных чиновников или местной знати, потому дворы закрытые, с единственными воротами, через которые, в те стародавние времена, въезжали и выезжали конные упряжки, запряжённые в кареты. Во дворе же находились и сараи, где эти кони стояли во время вынужденного отдыха и где выстаивались кареты. Были тут и помещения для прислуги, обслуживающей хозяйский дом.
Постройки допотопные, давно не ремонтируемые, как прокажённые, теряющие части своего, некогда красивого вида. Обшарпанные с облупившимися стенами и отвалившимися, в своём большинстве, украшениями. Обзор таких строений всегда вызывал у Татьяны сожаление и досаду: город, наплевавший на свой вид, становится похожим на опустившуюся мадам, и уважения вызывать не способен. Хотя причём тут город – он не виноват в том, что люди, его населяющие, до такой степени равнодушны и бессердечны. Старинный город разрушался на глазах, и никому до этого не было дела.
Стены зданий внутреннего дворика были исписаны почти теми же надписями, что пишут на заборе, где самая приличная: здесь был Вася.
Татьяна